— Парамонов, — произнёс я в трубку чуть приглушённым, таинственным голосом. — Привет тебе прямо со старой дачи!
— Вы ещё там?
— А где же нам быть?
— Потрясающе! С Нинель Фёдоровной?
— Нет, абсолютно одни.
— Просто не верится!
— Приезжай посмотри!..
— Одни в целой даче?
— Да. Она полностью в нашем распоряжении.
— Потрясающе!
— Мы вернёмся глубокой ночью.
— Не может быть…
— Позвони ко мне домой и проверь у родителей. Или к Покойнику. Уж родители не соврут!
— Почему же так поздно?
— Мы сидели в подвале.
— Долго?
— Четыре с половиной часа. А может быть, больше.
— Потрясающе! Что вы там делали?
— Раскрывали страшную тайну.
— И раскрыли?
— Да, мы раскрыли. Тайну скелета!
— Кого?
— Скелета, скелета… Не удивляйся!
— Настоящий скелет?
— А ты думал — игрушечный?
— Чей?
— Трудно сказать с абсолютной точностью. Мы не были с ним знакомы…
— Вы в той самой даче? Которая описана в повести? Ну, в той, в которой исчез человек!
— Мы тоже могли исчезнуть. Но мы боролись!
— Их было много?
— Один человек.
— Всего один? А вас — целый литературный кружок!
— Если бы ты видел его, ты бы понял… Но мы победили. Теперь он наказан и находится в заточении. Мы посадили его в подвал!
Потом уж мы стали звонить и другим своим одноклассникам.
— Слушайте старую дачу! — говорил я. Или так: — На проводе — старая дача! Мы вернёмся глубокой ночью…
Нам завидовали и поэтому сомневались…
— Наверно, сидите дома?
— Можете проверить у наших родителей. Уж родители не соврут!
Чтобы Наташа не сочла меня в чём-то нескромным, я говорил: «Мы боролись… Мы разгадали… Мы посадили в подвал…» Хотя на самом деле боролся с Племянником я один и я один загнал его в подземелье. «Пусть для своих одноклассников я буду пока безымянным героем, зато для Наташи навсегда останусь скромным и чистым!» Эта мысль меня утешала.
— Разве нам не пора на станцию? — спросил Покойник.
— Пора, мой друг, пора! — со вздохом ответил я: мы ещё не успели обзвонить всех — в нашем классе учились сорок два человека.
Время у нас было, но сомнения меня подгоняли: «А если я снова что-нибудь перепутал? А если электричка придёт раньше, чем полагается?..»
— Бежим! — сказал я. Ходить мы в тот день вообще разучились.
— Но сначала надо выпустить из подвала Племянника, — сказала Наташа.
— Зачем его выпускать?
— Чтобы он там не умер.
— О, как ты добра! — воскликнул я и прижал руки к груди.
— Пусть сидит «за решёткой, в темнице сырой», — сказал Покойник. — Разве он не заслужил наказания?
— По-моему, он своё отсидел, — сказала Наташа. И взглянула на часики.
— Мы сидели гораздо больше, — возразил я. — Хотя ни в чём не были виноваты. Почему же он должен сидеть меньше, чем мы?