Сын опять удивился. Вот это заворотил! И, вероятно, сам поверил. По кочкам он понесет. За то, что от смерти спасают.
– Передавай привет и скажи, что у меня все хорошо. Вес набираю. Сто грамм… за сутки. И что долго не задержусь… И что с головой у меня теперь хорошо. Осознал, короче говоря, скажи, мол… А за тебя я рад, сынок. Вдвоем легче нам будет…
Отец опустился на подушку и глубоко вздохнул.
– Хреново мужику одному оставаться, – сказал. – Лучше первому уйти. Женщина – она приспособленней. Ей это вообще, видать, на роду написано, а у нас – видел, как получилось…
Сын молча соглашался. Слегка заносит, конечно, папашу – «по кочкам он пронесет». Но это пройдет. Некоторую невоздержанность можно списать на действие медицинских препаратов. Только бы чужие пилюли больше не употреблял.
Майор сидел вполоборота к отцу. Окна находились позади. Прикрытая дверь – впереди. Дверь вдруг резко распахнулась, и в помещение в белом халате вошел мужчина – круглый, как мячик. Светлая растительность разбегалась вокруг лысины. За ним важной походкой шагала горная козочка по имени Тамара Борисовна. На высоких каблуках. Стройная и молодая. Личико пудрой краснокирпичной обмахнула, чтобы сделаться вдвое моложе.
– Вот! Прошу! Можете здесь беседовать! Никаких, как видите, проблем! – гордо объявил лысый, упираясь взглядом в Николая. – А вы кто такой будете?!
– А вы? – хмуро проговорил майор.
– Начальник госпиталя! – словно на плацу объявил вошедший. – Кто вы такой и что вы здесь делаете?!
Разговор приобретал дурной оборот. Тамара применила свой дар внушения и поставила все вверх ногами. Умна!
– Я вам звонил, – ответил Лушников. – И вы мне ответили. Однако разговор у нас и не получился. Но раз уж госпожа Филькина здесь, прошу привлечь к участию и третью сторону, то есть отца. И пригласить лечащего врача.
– Для чего?! Никого это не касается! – Тамара Борисовна топала ножками.
Начальник учреждения заметно смутился – попал в затруднительное положение, как тот индюк.
– Хорошо. – Он развернулся, подошел к выходу и подозвал медсестру. – Пригласите сюда лечащего… Кто у нас тут?…
Медсестра убежала, не ответив.
Через минуту в палату вошел доктор лет тридцати. Зафиксировался у проема и стал сверлить глазами пространство.
Николай поднялся:
– Майор Лушников, – представил сам себя. – А это мой отец. Теперь скажите, какая у вас специальность.
– Терапия, – ответил доктор.
– Хорошо. А теперь можете нам сказать, в каком состоянии мой отец? С поведенческой точки зрения? Может быть, он психически больной?
Врач наклонил голову набок. Вопрос, конечно, неожиданный, однако никаких у больного отклонений не обнаружено.