– Я тоже так есть хочу, – отрезая себе горбушку, произнесла Оля. – А хлеб здешний такой вкусный. Совершенно не похож на наш городской. Он такой пахучий, и с корочкой оранжевой. Горячий, только что из печи. Говорят, из местной пекарни, только что привезли. Я не устояла и тоже купила. Вот это правда! Хлеб всему голова! Давайте поедим все вместе. Сейчас яичницу пожарю с салом и с помидорами. Там, кажется, в бурьяне помидоры поспели, хорошо хоть, от бывших хозяев еще остались. Нам нужно тоже сажать на следующий год.
– Верочка, нарви, пожалуйста, помидорчиков, может, там и огурчиков раздобудешь, – обратилась она к плачущей подруге. – А я пока сало порежу.
Верочка встала, утирая слезы и шмыгая носом, пошла в огород за помидорами, недовольно бурча себе под нос:
– Как же, раздобудешь?! У Клары Андреевны, что ли, под проценты? За килограмм, отдадим десять на следующий год, – продолжала ворчать Верочка Маленькая, постепенно успокаиваясь.
– Смотри, вроде бы отходит, шутить начала, – шепотом сказала Оля. – А правда, где Лида?
– Да ты понимаешь Оля, наша Лидуся влюбилась в этого шоферишку, Сашку Петрова, что председателя колхоза возит. Ну он в вечернюю школу ходит. Вот она и согласилась еще и в вечерней школе подрабатывать ради него.
– Ой, я тоже хочу подрабатывать. Мне деньги очень нужны. Мне нужно родителям помочь еще двух сестер выучить. А денег, как всегда, не хватает. Вот папа мой и кричит на нас: «Идите работать, лодыри, нечего штаны просиживать. Жаль, говорит, что одни девки в доме, был бы хоть один мужик, так мы бы с ним весь мир перевернули.». А мама смотрит на него и говорит: «Нам тебя одного очень даже достаточно.». Он у нас гулена каких поискать, – рассказывала Оля, жаря свое любимое блюдо: яичницу с помидорами.
– Верунчик! Подрежь еще помидорчиков, люблю, когда она сочная бывает. Вера, а ты в вечерней школе будешь с нами подрабатывать?
– Да, можно. Взрослых учить легче, чем этих малолетних дебилов!
– Ты, главное, уверенно заходи в класс и никого не бойся. Все равно ты во сто раз больше знаешь, чем они. Вот и поделись с ними своими знаниями, – гордо произносила каждое слово Оля Снежко, повторяя слова Евгения Петровича Черкашина. – Интересно, как там у Жени урок прошел?
– Ой, да вы же еще не знаете, – засмеялась Верочка Маленькая, подбегая к Оле. – Ефим Ефимович мне рассказал, когда в учительской мне слезы подтирал. Говорит: «Тут ученики над тобой измываются. А там Евгений Петрович над учениками. Я, говорит, слышу, – дети кашляют и сигаретами тянет на весь этаж. Ну, я и подкрадываюсь, – говорит, Ефим Ефимович. – Смотрю, дверь в класс широко раскрыта, и стоит на пороге, прислонившись к косяку двери, наш красавец Женя, а во рту у него сигарета.