– Именно. Как видите, мой партнер Ребекка Розенталь пожертвовала дизайном ради пространства и анализа цен.
Она кликнула на следующую таблицу.
– Вот образец презентации, которую мы проведем.
– Десять детей? Какая же ты по счету?
– Пятая.
По какой-то причине она не хотела говорить о своей семье. Казалось неправильным пускаться в рассказ о романах и изменах отца, да еще здесь, в его бывшем кабинете. Он был ей хорошим отцом. Даже после того как наткнулась на него и секретаршу, она не устроила истерику и не выдала его, он по-прежнему души в ней не чаял. В следующую пончиковую пятницу подарил ей красивое колье, и она каждую неделю по-прежнему становилась папиной дочкой, пусть и на несколько минут.
Френсис не хотела очернять эти воспоминания.
– Чэдвик и Филип – дети от первой жены отца. Мэттью, а потом Байрон и я – мы близнецы, от второй.
Она ненавидела присваивать матери номер, словно это все, что внесла в жизнь отца Джинни. Жена номер два, дети номер три, четыре, пять.
– У тебя есть близнец? – Этан вторгся в ее мысли.
– Да. Она с улыбкой посмотрела на него: – Он всегда старается меня защитить.
Френсис не упомянула о том, что Байрону не до нее. Он занят молодой женой и сыном. Пусть Этан лучше беспокоится о том, как ее четыре старших брата разделаются с ним, если он перейдет границу.
Брови Этана взлетели вверх.
– А есть еще пятеро?
– Да. Люси и Гарри от третьей жены. Джонни, Тони и Марк от четвертой. Тем, кто помладше, по большей части лет двадцать с лишним. Тони, Марк и Джонни еще учатся в колледже, и все живут в особняке Бомонтов с Чэдвиком и его семьей.
Она протрещала имена младших, словно читала список.
– Должно быть, интересно расти в подобном окружении.
– Ты даже не представляешь! – весело ответила она.
«Интересно» – это слабо сказано.
Она и Байрон оказались в странном положении, словно граница между первым поколением сыновей Хардвика Бомонта и последним. Будучи на пять лет старше их, Мэттью почти ровесник Чэдвика и Филипа. Байрон и Френсис ближе к двум старшим братьям Бомонт.
Ее первой мачехе Мэй, хотя и не злобной, взбрело в голову, что Френсис и Люси могут стать лучшими подругами. Она стала покупать одинаковые наряды для десятилетней Френсис и трехлетней Люси, что произвело диаметрально противоположный эффект. Люси не выносила вида Френсис. Чувство было взаимным.
Самые младшие были практически младенцами, а Френсис уже подростком. Она их почти не знала.
И ведь все они Бомонты. А это по умолчанию означало, что они – семья.
– Как насчет тебя? Есть братья и сестры или какие-то привязанности?