…Подполковник Романтеев внимательно слушал рассказ Аркадия Стрешнева, которого привели в кабинет советника по разведке и контрразведке двое солдат-ангольцев.
- Вы оказались правы в своих подозрениях относительно виллы «Порция». Там действительно есть пещера. Кроме обычного стрелкового оружия, в ней хранятся и подводные мины с часовым механизмом.
- Почему именно подводные? С чего ты взял? - переспросил Федор Аверьянович, доставая из сейфа початую бутылку водки с этикеткой «Столичная» и наливая полный стакан для Стрешнева.
- В этом я хорошо разбираюсь, можете мне поверить, - ответил Аркадий. - Когда-то я всерьез занимался подводным плаванием и хорошо изучил особенности самого разного подводного снаряжения. В том числе и средств, применяемых при взрывных работах под водой.
- Предположим, - согласно кивнул Романтеев. - А что собирается взорвать Дадина, как ты предполагаешь?
- Откуда я знаю? - пожал плечами Стрешнев. - Женщины вообще непредсказуемы. Может, мост?..
- В точку! Хорошо соображаешь, капитан! Пожалуй, я буду рекомендовать тебя на место своего заместителя, - пошутил подполковник, заметив: - А что это ты не пьешь? Хватит греть стакан в руке, а то водка протухнет…
Глядя на то, как Аркадий смачно «потребляет водку внутрь», Федор Аверьянович думал о том, что все сведения, получаемые им от разных источников, сводятся к одному: готовится взрыв моста через Куиту и сделать это черное дело должны будут подводные пловцы-профессионалы из подразделения «морских дьяволов» ЮАР. А вот помогать им в этом должна будет «группа содействия» с виллы «Порция». Да, именно так. Все-таки вовремя сообщил весь этот расклад агент Кок, внедренный на базу «Немо». Последняя шифрограмма, поступившая от него, весьма красноречива. «Будь моя воля, - говорил себе Романтеев, - дал бы этому Коку совсем другой позывной, а именно: Цицерон. Хотя… В истории разведывательных служб, которая изучается ныне в специальных учебных заведениях как отдельная дисциплина, можно найти упоминание о выдающемся разведчике Эльясе Базне, работавшем в столице Турции в годы Второй мировой войны. За очень красноречивые и емкие по содержанию радиограммы руководители абвера дали ему позывной Цицерон. Его доклады о Тегеранской конференции с участием лидеров трех союзных держав - Сталина, Рузвельта и Черчилля - очень высоко оценили в фашистской Германии. К тому же он первым сообщил своим хозяевам термин «Оверлорд», которым кодировался союзниками план открытия второго фронта - высадки в Нормандии. И это позволило фашистам основательно подготовиться к их встрече. Подводные пловцы… Вот о чем надо сейчас хорошо подумать! - прервал ход своих размышлений контрразведчик. - И тут неплохо было бы воспользоваться знаниями капитана Стрешнева. Ведь он, кажется, бывший спортсмен-подводник и мог бы поучаствовать в подготовке аквалангистов из ангольских добровольцев, вызвавшихся противодействовать южноафриканским «дьяволам». Что ж, посоветуюсь с инструктором по подводному плаванию, назначенным генералом Дани Баллосом».