Он попытался слабо улыбнуться.
— Старшина, я...
— Молчи, Фил, молчи, — Васкес с побледневшим лицом быстро заговорил что-то в рацию на куртке. — Сейчас тебе помогут...
Рэй Гивен, младший лейтенант, пилот. 7202.
Рэй не знал, чем себя занять. Внезапно он ощутил себя никому не нужным и бесполезным. Его самолет смыло в океан, его лучшего друга чуть ли не на пополам разрезало упавшей балкой, на ангарной палубе, где он находился, ему было нечего делать — здесь всем заправляли механики, а коллег-пилотов видно не было.
Гивен, некоторое время поскитавшись по длинному душному ангару, наполненному самолетами разной степени поврежденности, отчаялся найти себе применение и, сев на отломанное шасси одного из истребителей, принялся рассматривать суету, царившую вокруг.
Механики, лихо орудуя различными машинами, растаскивали, ставили на ноги и чинили поврежденные аппараты. Видно было, что займет это у них не один день, да даже и не одну неделю, но точно так же было очевидно, что дело свое они сделают. И эти птички, рано или поздно, поднимутся в небо. По крайней мере, несколько из них.
Небо... Увиденная картина не давала пилоту покоя больше, нежели собственная бесполезность. Два солнца, висящих на небосклоне, обозначали только одно — другой, чужой мир. Мысль казалась бредом, но не могут же бредить одновременно сотни людей? Новость гуляла по кораблю, достигая даже тех отсеков, обитатели которых неделями не видят солнечного света. Новость находила все новые подтверждения — хотя бы в том, что буквально пару часов назад кто-то случайно обнаружил полусгоревшую дуру-журналистку, вышедшую на верхнюю палубу, где в данный момент температура металла достигала почти шестисот градусов по Фаренгейту.
Дурочку, вроде как, откачали, но один из механиков, прибывший из госпиталя, говорил, что, когда она очнется, то сразу захочет обратно в могилу.
Рэй попробовал было оценить, какой ущерб причинил Инцидент кораблю, но скоро запутался. Судя по разговорам, страдали все — те, кто был на палубе, унесены в море почти в полном составе. Разве что журналист зацепился ремнем своей камеры за какой-то крюк и сумел остаться на корабле. У десантников что-то очень некисло взорвалось, положив разом не меньше пары отделений. На камбузе творилось такое, что не хотелось обсуждать. Здесь, среди нагромождений самолетов и прочей техники, работающим людям досталось еще больше. По всему кораблю люди считали ушибы, переломы и мертвых друзей. Проблемы были везде, но в целом авианосец держался, да и экипаж тоже.
Внезапно включился информационный экран и на нем появилось лицо коммандера Терона.