Теперь, когда Леонардо взялся командовать стражниками, Долф не беспокоился об охране лагеря, целиком полагаясь на своего друга. Он смертельно устал.
С рассветом колонна вновь тронулась в путь. Ребятам пришлось утолять жажду мутной водой из родника: стремительные горные потоки потемнели, смешавшись с землей. На вкус вода отдавала гнилью. Запасы вяленой рыбы, которые еще сохранялись у ребят, подернулись плесенью.
Размокшие сухари превратились в крошево. Мясо вздулось, от него исходило неимоверное зловоние. Бесконечный путь к вершине под секущими струями дождя, под яростным ураганным ветром притуплял все ощущения.
Чувство покорного оцепенения охватило детей. Они молили небеса послать им хоть чуточку тепла и солнца, но дни становились все ненастнее; они просили Святую Деву Марию защитить их, но вот на глазах у всех погиб юный охотник, погнавшийся за серной и угодивший в пропасть.
Твердая каменистая земля не принимала тела умерших, их складывали рядышком и присыпали сверху камнями. Да и времени на похороны не было, ребятам не терпелось поскорее выйти к перевалу и взглянуть оттуда на расстилающуюся внизу долину Иннсбрука. Какой смысл хоронить погибших, если той же ночью к могиле слетятся стервятники и, разбросав камни, накинутся на свою добычу?
Они продолжали взбираться все выше и выше. К полудню третьих суток ливень сменился докучной моросью, от которой ребята мерзли и промокали не меньше прежнего. К тому же идти теперь приходилось в тумане, и чем круче становился подъем, тем плотнее была завеса тумана, окутывавшая лесистые склоны. Скоро ничего уже нельзя было разглядеть на расстоянии вытянутой руки. Но страшнее всего был холод. Больные надрывались в кашле днем и ночью, чихали, сопели. Слезящимися, воспаленными глазами всматривались ребята в обступавшие их скалистые глыбы, которые внезапно выныривали из тумана и вновь таинственным образом теряли свои очертания. И все-таки они двигались вперед, и казалось, ничто не остановит их на пути к Иерусалиму.
Фрида обнаружила пчелиные соты, полные дикого меда, - незаменимое средство при больном горле и простуде. Она собрала друзей, которые, подвергая себя нешуточной опасности, очистили ульи. Пчелы облепили ребят, нещадно жаля. От укусов один из мальчиков умер. Но янтарные соты, сочившиеся горным медом, принесли облегчение многим.
На исходе третьего дня они увидели перевал. Туман еще не рассеялся, плотный слой облаков покрывал представшую взорам путников долину, и ребята не сразу сообразили, что вышли на самый пик кряжа. Ветер утих, дождь едва накрапывал, все вокруг было пропитано влагой. Начался спуск, и лишь теперь они наконец поняли, что одна сторона горной цепи осталась уже позади.