Но Анфан Террибль не успела ответить Тюльпанчику.
Ее мобильник истошно заверещал на барной стойке и прервал бальный вальс, уже переходивший в свадебный.
Музыка остановилась, руки опустились, тела разъединились. Анфан Террибль со вздохом досады отправилась на нетерпеливый призыв маленького металлического тирана.
Специалист по тюльпанам быстро поцеловал руку партнерши и, направившись к столику, жестом заказал бармену два фирменных коктейля.
Но подкрепиться не успел.
Луизиана сообщила в Париж потрясающую новость.
Выслушав короткую реплику из Америки, счастливая Анфан Террибль быстро ответила, быстро отключила связь, быстро повернулась к залу и объявила как можно громче:
– Господа! Поздравьте меня! Моя прекрасная дочь выходит замуж!
Посетители захохотали, зазвенели бокалами, затопали ногами. Голоса слились в одобрительный гул.
– Спасибо! Спасибо! – И, на секунду запнувшись, Анфан Террибль продолжила: – А теперь поздравьте меня лично! Мне только что сделали предложение!
Зал взорвался аплодисментами и воплями восторга.
– Да-да! У вас на глазах! О, у меня куча свидетелей! Не отвертишься! – Она шутливо погрозила пальцем председателю.
Бывший партнер и новоявленный жених, краснея, как мальчик, от неожиданного всеобщего внимания, стоял рядом с новоявленной невестой, забыв все свои танцевальные навыки, неловко поддерживая ее за локоть и раскланиваясь во все стороны.
– Я-то давно понял, что ваши танцы закончатся обручальными кольцами, – сказал, прослезившись, хозяин. – Давно понял. Да.
– И я тоже, – добавил юный бармен.
– В честь такого случая я за счет заведения презентую жениху и невесте мой любимый торт «Опера»!
И, по мановению скрюченной руки хозяина «Розовой шкатулки», официант парадным шагом вынес на огромном подносе и вручил американо-голландской паре французский торт, пропитанный кофейным сиропом, насыщенный шоколадом, украшенный розочками и тюльпанами из нежнейшего крема и увенчанный марципановым дуэтом амуров.
Посетители дружно зааплодировали.
Кто – великолепному торту, кто – взаимной любви, а кто и аппетитным амурам.
И никто не догадывался, что французские амуры проиграли американским эротам в брачном дерби.