– Ну и хорошо, – махнул рукой Тамерлан. «Чем же все это кончится? – подумал мирза. – Как кошка с мышкой! Да человек ли он?»
– Я не понимаю вас, хазрет, – сказал он. – Вы затеяли какую-то игру со мной?
– Вовсе никакой игры, – нахмурился Тамерлан. – Я просто хочу, чтобы ты дописал свою повесть, а кроме того, хочу продолжить с тобой вместе нашу «Тамерлан-намэ». Ведь у нас здорово получалось. Правда, сейчас мне будет некогда. До похода осталось одиннадцать дней, и я весь в военных заботах. А когда вернемся из Китая – продолжим. Ты же пока свободен и можешь спокойно писать свою потайную повесть.
– Но зачем она вам? – воскликнул Искендер недоуменно.
– А пусть будет, – просто ответил обладатель счастливой звезды. – Кто-то ведь должен написать о том, какой я изверг. Но только давай дадим друг другу честное слово, заключим крепкий договор. Я пообещаю, что дарую тебе жизнь и ты будешь при мне, как прежде. Мало того, я составлю для тебя завещание с предоставлением всяких льгот после моей смерти. А ты должен пообещать, что, когда твоя повесть подойдет к концу, ты напишешь на тех листах, в которых скрыт невидимый текст, одну из сур Корана. На выбор – ту, которая по размерам будет умещаться. Согласен?
– Согласен, – подумав совсем недолго, ответил Искендер.
– Да, – припомнив еще одно условие, щелкнул пальцами Тамерлан, – и ты пообещаешь, что больше никогда не будешь сочинять ничего обо мне. Согласен и на это?
Мирза молчал.
– Смотри, а то передумаю и прикажу сейчас казнить и тебя, и твою жену, и твоего сына, – пригрозил великий эмир.
Мирза вздохнул:
– Согласен и на это, о премудрейший из всех царей на земле.
– Отлично. Итак, вот Коран… Хотя и без него обойдемся. – Тамерлан отодвинул от себя книгу. – Итак, даю честное чагатайское слово, слово барласа, что до конца дней моих сохраню тебе жизнь и составлю завещание, по которому ты получишь полную свободу и деньги, дабы жить как тебе заблагорассудится. Ну а теперь ты давай свое русское слово.
Мирзе Искендеру вспомнилось, как много раз Тамерлан клялся жителям покоренных городов не устраивать разгрома и не казнить мирных и невинных и как легко эти клятвы нарушались. Но делать было нечего.
– Даю честное русское слово, что когда допишу тайную свою повесть, то на тех же листах начертаю одну из сур Корана.
– И сдашь ее в самаркандское книгохранилище, – добавил Тамерлан требовательно.
– И сдам ее в самаркандское книгохранилище, – повторил Искендер послушно.
– Ну, вот и отлично, – вздохнул Тамерлан с облегчением. – Теперь я могу спокойно заняться своими дальнейшими делами. В тебе я могу быть уверен, ты не нарушишь своего слова. Ведь нет?