Я клянусь, что могу почувствовать его губы на своих даже спустя день, будто он обжёг или ударил меня. Но это было нелепо. Все это было нелепо: он будет моим грёбаным сводным братом через две недели. Я, чтоб его, должна была понимать это, но в ту минуту, когда я увидела Джакса, вся моя тщательно возведенная защита развалилась.
Я отпрыгнула от своего лэптопа, словно он ошпарил меня. Мне надо пресечь эти мысли в зародыше. Собравшись с мыслями, я полностью переоделась, чтобы не казаться отчаявшейся, и вышла из комнаты.
– Доброе утро, Лил, – Диггс прохрипел поверх кружки с кофе. Его тело нелепо смотрелось поверх этого крошечного барного стула. – Хорошо спала?
– Кофе? – прокаркала я в ответ. Моё горло болело и хрипело из-за долгого молчания.
– Буду считать, что нет, – по его поврежденному лицу расплылась широкая улыбка, Диггс он спрыгнул со стула, а затем постучал по нему. – Присаживайся.
– Спасибо, – прошептала я и села на его место, хватая апельсин из вазы с фруктами перед собой. – А что насчёт тебя? Ты хорошо спал?
– Как младенец, – хмыкнул Диггс, беря кофейник. – Доктор прописал мне новые обезболивающие, так они просто вырубают меня.
– Твоя рука выглядит хорошо! – я внезапно заметила.
– Да? – он гордо улыбнулся, взяв кофейник правой рукой и протягивая руку к плечу. – Едва заметно, да?
Было едва заметно дрожь его руки.
– Вау, намного лучше! Она почти не трясется.
– И хватка тоже стала лучше.
– Ты, наконец, нашел врача, у которого голова не находится в заднице? – я с благодарностью приняла кружку и взяла её в обе ладони.
Диггс облокотился о стойку.
– Новичок, молодой, молоко на губах едва обсохло. Чёрт, может он даже твоего возраста, – я шлепнула его, и он хохотнул. – Мне кажется, что это неправильно называть его «доктором», потому что он едва ли научился бриться, но он слушает и готов попробовать что-нибудь новенькое. Оказывается, у меня нерв в ладони поврежден, при всем моём «везении», – он печально покачал головой. – Падая с такелажа можно прилично повредиться, знаешь, но никто не мог выяснить, как так «прилично». Он единственный обнаружил повреждение нерва, что вызывало дрожь. Все остальные же верили, будто у меня что-то не так с головой.
– Ну, у тебя определенно что-то не так с головой, – поддразнила я.
– Ох, подкол засчитан. Где ты этому научилась?
Я усмехнулась ему.
– У лучших?
– В яблочко, – пропыхтел он с гордостью. – Ну и как дела у моей девочки?
Я глотнула кофе и призналась:
– По правде, чертовски растеряна.
– Да? Насчёт чего?
– В выборе темы.
– Хех, ага, быть молодым отстой.