По свидетельству очевидцев, Агнесса спокойно дошла по пешеходной дорожке до середины моста, положила сумку, села на перила и изящно перенесла ноги на другую сторону. И прежде чем кто-то сумел ее удержать, полетела вниз.
Я не мог решить, что ею двигало в этот момент: отвага или безмерная трусость? Возможно, и то и другое. То, что она не призналась дочери, как с ней поступила, склоняло меня к последнему. Предоставила объясняться мужу и всем остальным.
Итан, учитывая, какие нам выпали испытания, держался молодцом. Переезд в мотель на несколько дней, пока я ищу жилье, показался ему приключением. Пожар потушили, прежде чем пламя добралось до второго этажа, и его вещи не пострадали. Модель железной дороги, которую построил в подвале отец, намокла, но локомотивы, товарные вагоны и городская водонапорная башня со временем высохнут.
Я уже собрался вылезти из машины и проверить, как там Марла и Джилл, но в это время зазвонил мой мобильный. Я не узнал номера, но это был не Финли, и я ответил:
– Слушаю?
– Сукин ты сын.
Голос был женским.
– Сэм? – спросил я. – Это ты, Саманта?
– Ты меня обманул. Ловко все обстряпал. Как я не догадалась, что ты работаешь на них? Знала же, что они хотят вернуть себе Карла, но не могла представить, что пали так низко.
– Сэм, клянусь, я не понимаю, о чем ты говоришь?!
– Толково придумал – трахнуть меня на кухне, где все видно в окно и можно сделать прекрасные фотки. Чтобы потом говорить, что меня имеют в собственном доме и так, и сяк.
Сердце у меня оборвалось, но я попытался разобраться, что произошло. Вспомнил синий автомобиль с тонированными окнами.
– Сэм, послушай, я ни сном ни духом…
– Я тебе отплачу, мерзавец. Только попробуй еще сунуться ко мне, я спущу курок. – Саманта повесила трубку.
Я тут же ей перезвонил, но она не ответила. Тогда оставил голосовое сообщение: «Чего бы ты обо мне ни вообразила, я этого не делал. Клянусь. Если у тебя из-за меня неприятности, извини. Я тебя не хотел подставлять. Честно. – Поколебался и добавил: – Я хочу тебя снова увидеть».
Подумал, что бы еще сказать, но не нашел слов. И, закончив вызов, положил телефон в карман и едва слышно пробормотал:
– Будь все неладно.
Джилл открыл через десять секунд после того, как я позвонил в дверь.
– Заходи, Дэвид. – Голос ровный, пустой.
– Решил проведать Марлу. Посмотреть, как у нее дела, – объяснил я.
– Конечно. Она на кухне с Мэтью. Я на телефоне, утрясаю детали. С Агнессой.
Я кивнул.
– Надеюсь, ты не ждешь, что я стану тебя благодарить? – продолжал он.
– Мне очень жаль.
– Ты был инструментом в обретении истины. Дело важное. Но теперь моя жена умерла, а я остался с дочерью и внуком, за которыми придется ухаживать. Такова для меня цена твоей истины.