– Мы еще продолжим наш разговор, игрок. Я буду рядом. Дай знать, когда опять останешься один.
Затем исчез также бесшумно, как и появился.
Тобиас скрупулезно закрутил штурвал на двери, обошел трап и, не глядя на Сида, что-то забубнил под нос. В руках он держал сделанную из деревянной планки линейку. Поднеся ее к иллюминатору, он задумчиво произнес:
– Пять с половиной дюймов в самом глубоком месте. Плохо… совсем плохо.
Затем, спохватившись и вспомнив о Сиде, добавил, направившись к стене, где он вел записи:
– Придется сократить норму, но ты не переживай, выродков наверху пересидеть нам хватит.
Сид не ответил, и прекрасно чувствующий его настроение Тобиас обернулся:
– С тобой все в порядке?
– Да… – чтобы Тоби ничего не заподозрил, Сид прикрыл рот и торопливо двинул челюстью, проглатывая оторванную с головы грифа кожу. – Так что там с водой?
– Она восстанавливается не так быстро, как хотелось бы. То, что там собралось, собиралось не один месяц. А мы хотим пить по полплафона, и чтобы к утру она опять была на уровне. Конденсат стекает по граммам. Так что норму придется сократить. Что у тебя там?
Тобиас заметил, что Сид прячет руку за спиной, и, застыв с угольком у доски, так и не дописав цифру, приказал:
– Покажи!
Сид понял, что выкрутится или отмолчаться не получится и нехотя подчинился, протянув остатки головы.
– Где ты взял?
Сид смущенно отвернулся и попытался отделаться неопределенным жестом.
– Здесь… под трапом. Наверное, кто-то обронил.
– Не ври! Мы менялись на потроха грифов и части туш. Голов не было! Ты что, вылезал наверх?
– Нет?! – испуганно затряс головой Сид. – Тоби, не злись. Мне ее дали.
Тобиас долго молчал, затем, понизив голос, указал в потолок.
– Тебе ее могли дать только оттуда.
Сид потупился, затем сконфуженно кивнул.
– Ты в своем уме?! – мрачно произнес Тобиас. – Ты решил нас предать?
– Нет, Тоби, нет! И в мыслях не было!
– Тогда какого черта? Как ты посмел открыть люк?!
Теперь Тобиас стоял вплотную к Сиду, и он сжался, ожидая, что сейчас его ударят.
– Я не открывал! Клянусь! Он мне ее просунул в щель.
– Кто?
– Ахилл… – едва слышно прошептал Сид.
– Неженка? – изумился Тобиас. – Ты взял из его рук еду?
– Ну и что здесь такого?
– Да…! – едва не задохнулся от возмущения Тоби. – Да мы едва оттащили его, когда он, не останавливаясь, пинал тебя от берега до самого карьера! Ты же отойти до сих пор не можешь от его побоев!
– Он очень сожалеет и даже извинился.
– Извинился? Сид, он озлобленное животное, перед которым пасуют все остальные выродки. Убитый Дрэдом и Ульрихом Хали, по сравнению с ним, был шкодливым котенком, забравшимся в чужое хранилище! Он получает удовольствие, терзая себе подобных! Он садист! Убивать и калечить – для него главное в жизни. Это как для тебя сорвать хороший выигрыш. Он без этого не может. Мне говорили те, кто его знал, что он мучил свои жертвы по несколько дней подряд. За четвертной крэд он заманивал мусорщиков к себе в логово и живьем сдирал с них кожу!