– Так почему ты этого не делаешь? – с вызовом спросила она. – Ты же любишь делать все по-своему, у тебя это выходит лучше всего. Сделай свой выбор.
Он покачал головой и коротко усмехнулся:
– Это будет слишком просто. Кратковременный выход, а не долгосрочное решение. Нужно, чтобы ты хотела быть со мной, Элли, а не была привязана реакцией своего тела.
Она посмотрела на свою салфетку, на стакан с водой. Но, подняв глаз на Алека, она отрицательно покачала головой.
– Не могу, – произнесла она. – Было бы безумием пробовать. Мы уже давно планируем развод, и мне нужно привыкнуть к этой мысли. Привыкнуть к тому, что будем жить отдельно друг от друга.
Вновь наступила тишина.
– А что, если я не хочу жить отдельно от тебя, не хочу развод? – наконец спросил Алек. – Я хочу начать сначала, только теперь все будет иначе. Я дам тебе столько времени, сколько ты захочешь, Элли. Я буду ухаживать за тобой, если ты хочешь. Буду осыпать тебя цветами. Не стану делать рабочие звонки, пока мы в отпуске. Я сделаю все, что ты захочешь, только дай мне еще шанс.
Его яркие голубые глаза пристально смотрели на нее, и Элли на миг потеряла дар речи – ей казалось, что Алеку нечасто приходилось просить о чем-то подобном. Разве она не мечтала порой об этом моменте – хотя и повторяла постоянно, что ничего подобного не произойдет? Но вот же оно, происходит. Он сидел перед ней и произносил то, что она давно жаждала услышать. Соблазн поддаться ему был невыносим, потому что, когда Алек был настроен добиваться своего мирным путем, устоять перед его обаянием было трудно. Глаза его сияли, а губы приоткрылись, точно в ожидании ее поцелуя – разве не хотела она страстно его поцеловать? Можно броситься в его объятия, и они забудут обо всем, и…
А что будет потом?
Сколько времени пройдет, прежде чем он устанет от быта? Прежде, чем не в силах будет больше терпеть ее требования делиться с ней чувствами – а она непременно этого будет требовать. Он ведь по-прежнему редко с ней общался. По крайней мере, о важных вещах. Он до сих пор отрицал, что у него был брат. Он лишь пошел ей на уступки, пытаясь выторговать себе что-то. Потому что наверняка был огорчен и удивлен тем, что она не бросается ему на шею с благодарностью, что он женился на ней.
Элли вновь покачала головой:
– Не могу.
– Почему?
Она поняла, что гордость его задета – может, это не так уж и плохо. Но нужно было показать ему, что речь идет уже не только о гордости. Нужно было набраться мужества и выложить ему жесткую правду:
– Я не могу заставлять себя жить с человеком, который бежит от жизни.