А пока Груши едва исполнилось двадцать. Но это не помешало молодому военному попасть в шотландскую роту отборного гвардейского подразделения – телохранителей короля. Присвоенный ему тогда чин гвардейского суб-лейтенанта приравнивался к званию подполковника армии. Так же как и его отец, который в свое время с честью исполнял почетные обязанности пажа короля Людовика XV, Груши стал служить в гвардии нового монарха – Людовика XVI. В связи с этим известный российский исследователь, автор книги «Созвездие Наполеона» В. Н. Шиканов, небезосновательно отмечает: «Можно не сомневаться, что при „старом порядке“ его будущее было бы обеспечено, хотя наверняка в нем не нашлось бы места маршальскому жезлу».
Когда началась Великая французская революция, молодой Груши стал тесно общаться с такими выдающимися умами своего времени, как Кондорсье, Кабанис, Алемберт и Бомарше – кстати, двое первых из упомянутых приходились ему шуринами.
Груши воспринял начавшуюся Революцию с энтузиазмом, так как считал происходящее воплощением идей Просвещения. Вместе со своим окружением он проникся новыми представлениями о мире, как губка впитывая прогрессивные идеи. Однако офицеры королевской гвардии в большинстве своем отнеслись к Революции крайне негативно, многие даже покинули страну, и в конце концов Груши пришлось перевестись в скромный армейский конно-егерский полк, который он возглавил в звании полковника. Но и здесь большинство офицеров оказались ярыми роялистами. Таким образом, потомственный дворянин из старинного рода оказался изгоем для своего сословия и его положение в армии стало несколько расплывчатым и неопределенным.
На рубеже 1791–1792 годов, согласно моде того времени, потомственный дворянин граф де Груши становится просто гражданином Груши. По этому поводу британский историк Рональд Делдерфилд высказался довольно эмоционально: «Друзья Эммануэля Груши были потрясены, услышав, что сын маркиза не только отдался делу революции, но и ушел добровольцем в армию рядовым! А молодой Груши сделал именно это, намеренно отвернувшись от богатства и привилегий, и вскоре затерялся в рядах патриотов. Ему еще раз предстоит затеряться через двадцать шесть лет, но на этот раз с маршальским жезлом в руках и во главе 33 тысяч вооруженных солдат».
В это время революционные пожары вспыхивали повсеместно, порой в самых неожиданных местах, и эпизод с молодым Груши был не столь уж невероятным, каким мог бы показаться. Вскоре даже самым реакционным и уверенным представителям изжившего себя режима становится предельно ясно, что веяния нового времени увлекли за собой не только массу недовольных из низших социальных слоев, но также и множество весьма достойных людей из высшего общества.