20 июня под Намюром его войска были атакованы прусскими корпусами Тильмана и Пирха. В завязавшемся сражении французы одержали победу и продолжили отход в пределы Франции. Однако этот успех уже ничего не мог изменить: ни судьбу Наполеона и его империи, ни репутацию самого Груши.
Маршал… упущенных возможностей
«Трагическое заблуждение Наполеона всем известно, – писал Виктор Гюго в романе „Отверженные“, – он ждал Груши, а явился Блюхер – смерть вместо жизни. Судьба порой делает такие крутые повороты: человек рассчитывал на мировой трон, а перед ним возникает остров Святой Елены». А С. Цвейг называл Груши «невольным вершителем судьбы Наполеона», ибо император до последней минуты верил, что «если его маршал подоспеет вовремя, над Францией еще раз засияет солнце Аустерлица». Но так ли уж виноват незадачливый маршал? И мог ли он помешать пруссакам прорваться к Ватерлоо или отвлечь на себя хотя бы часть войск Блюхера?
Действия Груши накануне и в день сражения многие современники и историки называли странными, загадочными и даже предательскими. По словам Наполеона, сказанным им на острове Святой Елены, Груши мог бы и должен был спасти положение. Он считал, что поле боя находилось не так уж далеко от Валена, дороги были не так уж и плохи, а пруссаки вовсе не следили за корпусом маршала неусыпно.
Однако на самом деле ситуация была гораздо сложнее, нежели ее представлял ссыльный император. Поле боя действительно находилось всего в 30 км. Но это если идти по прямой. А ведь войскам пришлось бы идти в обход по извилистым улочкам, которые были в плохом состоянии после прошедшего накануне сильного ливня. И можно предположить, что Груши смог бы добраться до поля битвы не раньше восьми-девяти вечера, когда сражение уже закончилось. Пруссаки в тот день прошли по тем же местам в Планшенуа, что заняло у них восемь с половиной часов, не считая задержки в Вавре. Груши предстояло пройти на три мили больше. Так что даже при самых оптимистичных расчетах он не мог подойти к полю битвы раньше или хотя бы в одно время с пруссаками. Его пехотные части просто физически не могли этого сделать. Вот какие доводы в защиту маршала приводит Н. В. Промыслов: «Груши получил задачу, которую было крайне трудно выполнить: он должен был найти и сковать армию, превосходящую его корпус по численности более чем вдвое. Весь следующий день маршал преследовал прусскую армию, а точнее, как выяснилось позже, отделившийся от основных сил корпус Тильмана. Когда в середине дня 18 июня маршал получил приказ императора идти к Ватерлоо, чтобы поддержать его в сражении против англичан, корпус Груши находился на большом удалении от места сражения, а часть его войска уже была втянута в бой с Тильманом».