Он часами ходил по горам, не чувствуя усталости, а тут какая-то кроха чуть не уморила его до смерти за несколько часов. Его гордости был нанесен серьезный удар.
С приходом экономки дела наладились. Она убрала кухню и выстирала белье в машине, как обычно, приготовила ужин на вечер и несколько дополнительных блюд впрок, убрав их в морозилку. По просьбе Джеймса экономка также приготовила пюре из сладкого картофеля для Сибби.
Даже при двух взрослых в доме Сибби постоянно требовала внимания. Джеймс повсюду упорно и неотступно следовал за ней, как охранник, чтобы она не навредила себе.
Он подогрел ужин в шесть. Лейлы не было. Покормил Сибби и поиграл с ней до половины седьмого. Лейлы по-прежнему не было. Он посылал ей несколько сообщений в течение дня, как она просила, но получил лишь пару ответов.
В семь он начал волноваться. Наконец в половине восьмого открылась входная дверь и появилась Лейла. Джеймс хотел было обрушиться на нее за то, что не предупредила о такой долгой задержке, но, взглянув на нее, замер. Лейла была раздавлена.
– Что произошло? – спросил он.
Она пожала плечами:
– За ужином расскажу. Давай сначала уложим Сибби. Джеймс поморщился:
– Она уже спит, дорогая.
– Ты разве не мог подождать полчаса? Я хотела сама подоткнуть ей одеяльце.
– Лейла, послушай. – Джеймс старался говорить ровно. – Она уснула около семи. Ты же знаешь, что Сибби плохо спала предыдущую ночь. Я знаю, что ты хотела пожелать ей спокойной ночи, но у меня не было выбора.
Лейла усилием воли взяла себя в руки.
– Конечно, прости, что накинулась на тебя. Я сама едва живая. Пожалуй, отправлюсь спать. Ужинать не хочется.
Джеймс забрал у нее из рук портфель и сумочку, положив их на столик в холле.
– Вижу, что у тебя был трудный день. Почему бы тебе не переодеться, а я пока разогрею ужин. Тебе надо поесть.
На секунду ему показалось, что она начнет сопротивляться, но она лишь вздохнула и сказала:
– О'кей. Спасибо.
Через пятнадцать минут Лейла спустилась вниз в синих фланелевых брюках от пижамы и голубой толстовке с розовыми бегемотами. Довольно эксцентричный наряд для такой серьезной особы.
Сев за стол, она выпила полстакана чаю, пожевала листик салата и, вяло поковырявшись в тарелке жаркого, отодвинула ее. Поставив локти на стол, она прикрыла лицо руками.
В домашней одежде, с чистым лицом и конским хвостиком, она выглядела совсем юной.
– Расскажи мне, что случилось, Лейла.
Лейла откинулась на стуле и потерла кулаками глаза, словно маленькая девочка. Наконец она подняла на него полный тревоги взгляд.
– Поделись со мной, Лейла. Я уж не знаю, что и думать.