Потом был всё ещё незамёрзший Тургояк на Пугачёвской поляне, восхитивший уроженку степного Саратова чистейшей водой, скалы Крутики возле городского пляжа, и проезд через весь почти тридцатикилометровый Миасс. Разумеется, заглянул я и на улицу Динамитную, чтобы полюбоваться на свой домишко, куда я привёз Ивана Андреевича Данилова из-под Межгорья в июле 1996 года. А оттуда, так ни разу не выйдя из машины, как я и пообещал куратору, двинулись в сторону Межгорья.
Всё, закончилась для меня жизнь на Старой Земле, мой Урал и Миасс. Теперь буду только любоваться фотографиями, отщёлканными Наташей через стекло нашего «Симбира»…
Лаборатория № 1, 36 год, 10 сентября, среда, 04:20
Из предзимья — в конец лета!
Иван Иванович нас опередил, прилетев в Межгорье ещё два дня назад. И мы, добравшись до ворот закрытого города затемно, немного устали, но были готовы хоть сейчас «за Стену». Только не тут-то было! У куратора имелись свои планы на нас, и мы ещё три часа сидели в кабинете начальника староземельской Точки Перехода, расставляя точки над i относительно дальнейшей нашей деятельности в Советской Республике. Где ещё с неделю назад ситуация складывалась… не очень.
Как когда-то у нас после объявления горбачёвской «гласности», с началом избирательной кампании в СР, проходившей под негласным девизом «мы хотим лучшего», наружу повылазили всевозможные болтуны и демагоги. И чем радикальнее были их лозунги, тем охотнее народ на них вёлся. Им пока не хватало организованности и собственных СМИ, но это компенсировалось гиперактивностью и бесчисленным количеством листовок, которые печатались на всём, что было доступно. От типографских станков до фотографического оборудования. Попытки местных чекистов прищучить наиболее оголтелых привели к обратному результату: из них сделали мучеников. И власть растерялась. Хорошо, хватило ума не капитулировать, а обратиться за помощью к Большой Земле. Точнее, к куратору проекта, нашему Ивану Ивановичу. И тот нашёл гениальный выход.
Пока мы катались по Матушке России, в каждом из городов Советской Республики на центральной площади с наступлением темноты начиналось кино. В буквальном смысле этого слова. На огромном белом экране мощный проектор демонстрировал пятичасовой фильм о том, что происходило в СССР и России в течение 20 последних лет. Год за годом. По 15 минут на каждый год. Жёстко, честно, без прикрас, но и без идеологических эмоциональных завываний. Если был факт гибели 13 тысяч человек в Афганистане, так и говорилось. Если Черненко тяжело болел, а его назначение на пост было вызвано нежеланием Политбюро что-либо менять, так и объявлялось. Если набились в Межрегиональную депутатскую группу проходимцы и карьеристы, то это и отмечалось. Если разорялись заводы и фермы, голодали простые люди, а новые хозяева жизни жировали, покупая яхты и замки, то не скрывалось и это. Честно признавалось и повышение уровня жизни населения в последние годы. Как и то, что приватизацией руководили штатные сотрудники ЦРУ, а Ельцин беспробудно пьянствовал.