Прибор привёл Чёрного, обычно сдержанного и даже флегматичного, в восторг. На радостях он даже подбил камешком любопытную кроликоподобную зверушку, разглядывавшую нас из-под куста. Сопровождал диверсантов Татарин, на которого, если дело всё-таки дойдёт до артобстрела, ляжет задача так корректировать огонь, чтобы ни одно здание Лаборатории не пострадало.
Нам пришлось ждать полтора часа, пока Якут с Чёрным привели пятерых связанных солдат и одного из корректировщиков, забрав назад пятёрку бойцов из взвода Невраева.
До рассвета оставалось чуть больше часа, пришло и наше время действовать.
На часового вышли целенаправленно. Обменявшись паролем и отзывом, которые сообщил Джавдету Леухин, и прошли в лагерь, где в заранее обусловленном месте опознались с капитаном. Тот повёл нас к палатке Симоненко.
Я с ноктовизором и «Валом» остался на подстраховке, а Сармат и Рыжий заняли исходные позиции.
— Товарищ майор! Товарищ майор!
— Кто там ещё?
— Дежурный офицер. Товарищ майор, наблюдатель-корректировщик просит вас срочно к рации. У них там, в Лаборатории, что-то непонятное происходит.
— Сейчас иду! — недовольно пробурчал эсгэбэшник.
Спустя секунд пятнадцать его голова появилась в проёме палатки. Что делать дальше, Рыжий с Сарматом прекрасно знали. Я лишь следил, чтобы их тихая возня не имела более громкого продолжения. Например, в виде автоматной стрельбы.
А вот выносить бессознательного Симоненко из лагеря пришлось в обход постов. И таким же манером немного позже, вместе с Кирикаровым, возвращаться в штабную палатку, где Леухин уже должен был собрать всех офицеров.
Окрестности Лаборатории № 1, 36 год, 10 июля, воскресенье, 11:30
Если основная масса офицеров спокойно отнеслась к нашему с Кирикаровым появлению в лагере войск, направленных для уничтожения Точки Перехода, то ротный, потерявший ранеными и обожжёнными восемь человек, и командир батареи, люди которого погибли при миномётном обстреле, восприняли наш приход как личное оскорбление. И именно они громче и яростнее всех выступали против выхода сводного отряда из подчинения Советску.
Что хорошо, никто их собравшихся не возражал, что разрушение Лаборатории № 1 является преступлением.
— Но мы офицеры, военные, и значит, должны выполнять приказы командования, а не оспаривать их.
— Капитан, а какой вы приказ хотите выполнять? Как вам его сформулировал человек, пославший вашу батарею сюда? — флегматично спросил Джавдет.
— Поддержать огнём пехоту во время штурма укреплённых позиций. Если прикажет командир тактической группы, уничтожить обозначенные им здания и сооружения.