— А за штопку?
— Ой, что вы! Какие деньги? Это же минутное дело! Вы лучше приходите ко мне на пост чаю попить. У меня хорошие травы для него, сама собирала! Заодно и расскажете, как теперь там, на Большой Земле.
— А вы откуда знаете, что я оттуда?
— Да это глаз нужно не иметь, чтобы не понять этого! У нас таких вещей, какие вы носите, не шьют. Да и бирки… Вы же даже говорите не так, как здесь привыкли разговаривать!
Вот тебе, блин, и вся конспирация!
— Чай — это хорошо. Но мне бы чего-нибудь посущественнее: два дня от случая к случаю кусками питаюсь.
— Ну, тогда вам на первый этаж, по коридору налево. А потом заглядывайте ко мне: я чайник вскипячу.
Итак, считаем: салат мясной — 15 копеек, борщ с приличным куском мяса и сметаной — 12 копеек, картофельное пюре — 6 копеек, огромный бифштекс — 20 копеек, три куска хлеба — 3 копейки, чашка кофе — 9 копеек, стакан компота из свежих фруктов — 5 копеек. Итого — 70 копеек. В качестве минуса — самообслуживание. Нет, можно было бы пойти в соседний зал с надписью над дверями «ресторанное обслуживание», но не при деньгах я сегодня.
Травяной чаёк у Ларисы, как звали горничную, действительно оказался чудесный. По вкусу напоминал смесь мяты, чабреца и душицы. Или матрёшки, как её называют у нас на Южном Урале.
За разговорами просидели часа три. Дел у Ларисы было немного, поскольку основной наплыв командировочных обычно начинается в понедельник утром, и сегодня на этаже, где располагались лишь «люксы» и «полулюксы», жило всего два человека: я да кругленький лысоватый мужичок за пятьдесят. Проходя снизу, явно из ресторана, он с пьяной улыбкой пригрозил мне пальчиком, таким же пухленьким, как и он сам:
— Молодой человек, вы Ларисочку не обижайте!
— А то вы, Илья Иосифович, не знаете, что кто меня обидит, тот дня не проживёт! — отшутилась женщина, а когда посетитель захлопнул дверь, негромко охарактеризовала постояльца. — Он у нас каждый месяц останавливается. Снабженец какой-то артели. Не люблю я его: как узнал, что я вдова, так и начал клеиться.
— А что с мужем случилось?
— Змея. В картофельной ботве, похоже, после тайфуна пряталась. Копался на огороде и не заметил её. Никогда не было их в окрестностях. И всё: когда скорая приехала, он уже не дышал. Теперь, вот, сына вместе с моими родителями растим. Семь лет, в третий класс в сентябре пойдёт, горит всё на нём, как на огне! Так что твои дырочки заштопать мне действительно пара пустяков было.
Чёрт, всё никак не могу привыкнуть, что здешний год — это земные полтора!
— Денег-то хватает?
— С деньгами всё в порядке: у меня сто двадцать, у матери с отцом по сотне. А у тебя как на личном фронте? Жена, дети?