* * *
Ведьма вынырнула на поверхность. Подхватив под мышки бездыханного Тедди, продираясь сквозь прибрежные водоросли и камыши, она вытащила своего друга на берег, уложила на траву и обессиленно плюхнулась рядом.
В центре реки мерцал магический свет, освещая берег и клубящиеся грозовые тучи над ними. Спустя долгие пятнадцать минут свет погас, рябь на воде улеглась, в ее зеркальной глади снова отразилась луна.
Вскоре на берег реки, прихрамывая, выбрался Лавель, с плеча свисали водоросли. Он брезгливо сбросил их рукой. Волосы прилипли к лицу, с одежды ручьями стекала вода. На шеи виднелись жаберные шли, таким-то образом он дышал под водой. Ректор, прямиком направившись к парочке, лежавшей на берегу, усердно копошился рукой в кармане, выискивая что-то. Найденное он бросал на землю.
— Не то, что надо, — бормотал он про себя. — Опять не то!
Трубка, сверток, огниво полетели на землю. Ректор снова запустил руку в карман, на этот раз глубже, достал, посмотрел на ладонь.
— Вот оно! — небольшой пузырек с изображением светящейся поганки на этикетке и пробкой, запаянной красным воском.
Приподняв голову Тедди, он влил все содержимое ему в рот и зажал.
Тедди закашлялся, на висках его выступил пот. После серии судорожных вдохов, когда у Айрис практически остановилось сердце, ее друг задышал спокойнее.
Из тела вылетел клубящийся сгусток тьмы и опустился на дорогу.
— Экстракт из водяных трав и поганок, они растут только в затопленной местности. Похоже, этот засранец, — ректор показал пальцем на сгусток, — пытался не допустить их роста и осушить заливные луга четы Риэль, чтобы иметь время размножиться и захватить власть над остальными. Через несколько недель на этих плантациях не было бы ни одного не помеченного темными человека. Все они были бы одержимы: от родителей этого парня до последнего работника и даже лошади, звери и птицы были бы в их власти.
Тедди шевельнулся, открыл глаза. Удивленно осматриваясь, он поднял руку и потер огромную шишку на лбу.
Сгусток заклубился сильнее, из него полетели клочья темного тумана, он сжался плотнее в шар и… развеялся.
На дорожке сидела обычная лягушка, но с тремя глазами, пупырчатая кошмарно безобразная жаба.
— Квок! — надул зоб лягух.
— Принял-таки свою истинную форму! Что, не понравилось лекарство, сейчас я тебя! — ректор поднял свой посох.
Из кустов вылезла потеряшка-мурка. Наткнулась на возмущенного жаба, сидящего на дороге, понюхала лягушачью лапку. Ударила, подбросила в воздух, поддев когтем.
Айрис и Тедди в голос закричали: «Фу! Мурлыка! Не тронь!»