Мадина сомневалась недолго.
— Ну что же, — вздохнула она с улыбкой. — Чему быть, того не миновать. Ну и пусть дядя поругает меня, а я поплачу, и он смягчится.
Счастливое чувство, завладевшее девушкой, не покидало её и на улице. Горожане оборачивались, провожая красивую пару долгим взглядом.
— Ты вся светишься, как солнышко ясное, — вдруг сказал Кузьма, с довольным видом покосившись на шествующую с ним рядом любимую.
— А что, разве это неприлично? — насторожилась Мадина.
— Ещё чего… — хмыкнул Кузьма. — Я тоже счастлив от того, что счастлива ты, разве ты этого не замечаешь?
Девушка рассмеялась. И смех у неё был весёлый и задорный. Раньше она стеснялась выражать свою радость на улице, но сегодня…
— Сегодня я просто умираю от счастья! — воскликнула Мадина радостно. — Так хорошо, как сегодня, мне давно уже не было!
— Ты так радуешься отъезду дяди и временной свободе от его опеки? — поинтересовался Кузьма.
— Сама не знаю, — улыбнулась ему девушка. — Наверное, я рада, что сегодня прекрасный день и… и ты со мною рядом, любимый мой Кузьма!
Душа Малова наполнилась ликованием, и он едва не задохнулся от нахлынувшего чувства. Не спеша, наслаждаясь прогулкой, они прошли по улицам Большой и Троицкой, любуясь расположенными на них красивыми двухэтажными домами. Прошлись мимо базара в центре, не тратя времени на посещение магазинов и лавок. Прогулялись по улицам Почтамтской и Мостовой. Возле собора они остановились и несколько минут любовались его величественной красотой.
— Ты не устала, Мадина? — спросил Кузьма, покосившись на любимую. — Мы уже исходили весь центр города. Только в Нижнюю и Верхнюю Берёзовку не захаживали… (Нижняя и Верхняя Берёзовка — окраинные посёлки в черте города Верхнеудинска.)
— Ещё в Заудинскую казачью слободу не заглядывали! — дополнила, смеясь, Мадина и повернулась к своему спутнику. — Ну-ка посмотри мне в глаза, Кузьма, разве я похожа на выбившуюся из сил старую клячу? Скажи, мой ненаглядный!
— А может быть, ты проголодалась? — поинтересовался он заботливо. — Здесь, на базаре, кабачок неплохой. Можем и в ресторан сходить!
— Нет, ни в кабак, ни в ресторан мы не пойдём, хотя я маковой росинки с утра во рту не держала, — воспротивилась вдруг Мадина. — Этот кабачок принадлежит моему дяде, а в нём управляющий… Бр-р-р… — она брезгливо передёрнула плечами. — Он такой противный и мерзкий… Бр-р-р… Он похож на жирного таракана!
Они посмеялись и продолжили прогулку. Не спеша влюбленные снова прошлись мимо городской Управы, здания Общественного собрания, в котором Кузьма принимал присягу, и остановились у небольшого скверика.