— Ну почему ты всегда так плохо отзываешься о своей работе? — полюбопытствовала девушка. — Я, конечно, в ней ничего не понимаю, но…
— Не по мне служба эта, — ответил Кузьма, тяжело вздыхая.
— А какая работа тебе нравится? Уж не приказчиком ли в магазине, как твой батюшка работал у моего отца?
— Нет, и эта мне не по нутру, — ещё раз вздохнул, отвечая, Кузьма. — Я бы кузнецом поработал или в железнодорожных мастерских… Ну, паровозником на худой конец. Но только не «канцелярской крысой», кем служу сейчас в Управе.
Мадина промолчала, а Малов пристально посмотрел на её почему-то раскрасневшееся лицо.
— Твой отец, как и ты, тоже вон какой огромный, а работал приказчиком у моего отца и не стыдился этого, — сказала вдруг девушка. — Я его хорошо почему-то запомнила. Он мне всегда казался не человеком, а горой!
— Будь жив твой отец, мой бы, наверное, и сейчас у него работал, — нахмурился Кузьма. — Они очень хорошо друг с другом ладили. Если бы не беда, твой дядя так бы и оставался сапожником, а мой отец…
Он не договорил, нахмурился ещё больше, а в его глазах загорелся огонёк.
— Ну чего тебе сделал мой дядя? — укоризненно покачала прелестной головой Мадина.
— Не мне лично, а моей семье, — уточнил Кузьма. — Он уволил моего отца и оставил нашу семью без средств к существованию.
— Но-о-о… Дядя объяснил мне, что твой папа… Как это говорится… Был нечист на руку?
— А что он мог ещё сказать? Он же должен был как-то оправдать свой поступок перед тобой и другими.
— А если дядя мой прав? Он же… Мадина замолчала, не находя слов.
— Как твой дядя мог судить о порядочности моего отца? — взволновался Кузьма. — Твой отец, что, подпускал его к своим делам купеческим? Твой дядя был всего лишь бедным сапожником и в ваш дом его пускали только из жалости. Если бы не пожар, унесший жизни твоих родителей, то твой дядя и сейчас был бы всё тем же сапожником, нищим и…
— Не говори так про него, — насупилась Мадина. — Он спас меня, вынеся из горящего дома, рискуя своей жизнью! Он уже столько лет заботится обо мне! Он заменил мне родителей, он…
— Благодаря тебе он завладел капиталом твоих родителей, — продолжил за неё, горько усмехнувшись, Малов. — Теперь он купец, уважаемый человек. Про таких, как он, говорят — из грязи и в князи!
— Неправда! — возмутилась девушка. — Дядя только распоряжается моим капиталом! Он мой опекун, он…
Она закрыла лицо и всхлипнула.
— Почему ты так его ненавидишь, Кузьма? — спросила она дрожащим голосом. — Он же и к тебе хорошо относится. Я уверена, что он уже не раз пожалел о своём поступке в отношении твоего отца…