— Это всего лишь жалкая попытка запугать вас, — понимающе улыбнулся Митрофан. — Известный способ мошенничества, совершаемый лицом, далёким от понятий о чести и совести.
— Эй, господа почтенные, что за комедию вы сейчас передо мной ломаете? — возмутился Мавлюдов, усилием воли стряхивая с себя оцепенение.
— Точнее будет назвать наши действия не комедией, а трагедией, — ответил Бурматов, театрально вздыхая. — Сейчас сам убедишься, сукин ты сын, что в ней мало весёлого и смешного.
— Тот сговор, который, как я вижу, вы устроили, выйдет для вас самих же боком, — предупредил Азат, наглея.
— А никакого сговора нет, — «заверил» его Бурматов. — Я просто собираюсь выставить напоказ твою гнилую натуру.
Мавлюдов покраснел и «воинственно» подбоченился:
— Если вы имеете в виду меня, то…
На террасе послышались тяжёлые шаги. Порог комнаты переступил Кузьма Малов и обвёл присутствующих суровым взглядом. В полукафтане чёрного с зелёным отливом сукна, застёгнутом на девять золотых пуговиц с изображением «столпа закона» (сенатского чекана) он выглядел потрясающе. На голове — чёрная двупольная шляпа с кокардой, под которой на околыше был изображен золочёный знак городского судебного ведомства.
— Господа, я пришёл в этот дом с целью описи и ареста имущества купца Сибагата Халилова по решению суда, — прогремел его голос в тишине комнаты. — Убедительно прошу каждого из вас не препятствовать исполнительным действиям судебного пристава, иначе арест будет произведён с применением силового воздействия.
Как только он замолчал, Халилов и Бурматов переглянулись. На лице Азата Мавлюдова засияла улыбка торжества. Он посмотрел на Сибагата Ибрагимовича, на Митрофана и удовлетворённо потёр ладони.
— Послушайте, господин судебный пристав, уверяю вас, что необходимость ареста имущества купца Халилова по ряду причин должна быть отложена, — приходя в себя, заговорил Бурматов. — И ещё я хочу заявить…
— Я пришёл в этот дом исполнять решение суда, и я его исполню, — отрезал Кузьма. — Любые заявления и просьбы во внимание приниматься не будут.
— Прошу вас, выслушайте меня, господин судебный пристав, и сами убедитесь… — начавший было говорить Бурматов вдруг замолчал, встретившись с холодным беспристрастным взглядом величественного слуги закона.
— Предъявите погашенные векселя или расписки от взыскателей, из которых можно сделать вывод, что долги ваши погашены в полном объёме, — с каменным лицом сказал Кузьма, обращаясь к Халилову.
— Но у меня нет таковых, — развёл руками Сибагат Ибрагимович.
— Следует понимать, что долги не погашены? — нахмурил лоб Малов.