Умолкнув, Ретанкур широким шагом двинулась вдоль линии ямок.
– Двадцать восемь колышков, – сказала она. – Небольшое строение, приблизительно четыре на два метра. Мы делаем успехи – обнаружены остатки рыбокоптильни.
– Как ему удалось пробить отверстия в этой скале?
– Как всем, – пожала плечами Ретанкур. – Он воспользовался ручным буром и заложил взрывчатку.
– Вот оно что, – сказал Вейренк. – То есть их группа устроилась тут. Если тот рыбак счел это место оптимальным, значит, и они тоже. Звериный инстинкт.
– А следов огня нет, – сказала Ретанкур. – Ни покрасневших или почерневших камней. За десять лет все стерлось под слоем льда. Слезай, приехали.
Ретанкур была права, и Адамберг, скрестив руки, молча смотрел на землю. Вытравленная безмолвная поверхность, по которой арктический холод и ветер прошлись словно железной щеткой, соскоблив все следы.
– В ямках, – сказал Адамберг. – На самом дне.
Он снял рюкзак и принялся вытаскивать оттуда его содержимое – банки консервов, инструменты, газовый баллон и компас, пока не добрался до ложки и пластиковых мешочков. При этом он не обратил внимания, что Ретанкур, раздувая ноздри и тяжело дыша, снова повернулась на запад.
– Возьми свою ложку, Луи, и помоги мне. Вырой и собери все, что найдешь, и разложи по мешочкам. Эрозия не могла затронуть самое дно. И земля там не промерзла.
– А что мы ищем? – спросил Вейренк, вынимая из рюкзака свой сундучок.
– Тюлений жир. Давай, рой.
Ямки от колышков были не глубже десяти сантиметров, и они без труда добрались до дна. Адамберг изучил содержимое первой ложки. Угольно-черное месиво с вкраплениями темной и красноватой породы.
– Если нет следов золы, – сказал Адамберг, – остановись. Значит, там костра не было.
– Понял.
– Их было двенадцать человек, так что вряд ли они разжигали жалкий огонек. Можно предположить, что кострище было метра полтора. Ты ищи в этой ямке, я в этой.
– Все, – сказал Вейренк, поднимаясь. – В других отверстиях угля нет. Их кострище заканчивалось тут.
– И тут, – сказал Адамберг, закрывая последний пакетик. – Луи…
– Да?
– Что это такое? – Он протянул ему белый камешек.
– Ретанкур исчезла, – сказал Вейренк, выпрямляясь. – Извини, что оскорбляю твою богиню, но она начинает меня доставать своей хандрой.
– Меня тоже, – сказал Адамберг, тем не менее с тревогой осматриваясь вокруг.
– Вон она, наверху. – Вейренк показал на плато. – Какого черта она туда взобралась, что ей неймется?
– От нас сбежала. Что это такое? – повторил Адамберг, протягивая Луи белый камешек. – Осторожнее, сними перчатку.
Плюнув несколько раз на камешек, Адамберг вытер его краем свитера и только потом положил на ладонь Вейренку. Сел и стал молча ждать.