– Почему же тогда, – спросил Жюстен, всматриваясь в свои заметки, – нас поначалу отослали в Исландию?
– Не знаю, действительно ли нас туда “отослали”, – медленно проговорил Адамберг, возвращаясь на свое место. – Я допустил промах, или неудачно выразился, или запутался. А все этот проклятый клубок водорослей. Кот в мешке.
– Только не Пушок, – сказал Эсталер.
– И никто нас никуда не уводил, – продолжал Адамберг. – Мы сами повелись. С самого первого убийства преступник оставлял для нас знак, не имеющий ни малейшего отношения к Исландии. Но потом появилось письмо Алисы Готье, за ним последовал Амадей, затем второе убийство в Бреши и исландский остров. Так что в Исландию мы отправились по собственной воле.
– Туда, где туман сгущается за пять минут и всасывает вас, – кивнув, сказал Мордан. –
Что ж ведешь
Свой груз тумана,
Ведьма ливня,
Данглар изумленно взглянул на него.
– Извините, что перебил, – сказал Мордан. – Я тут ни при чем, Вейренк, это исландское стихотворение. – Он вытянул длинную шею с видом обеспокоенной, растерянной цапли.
– Но все же первые две жертвы в Исландии побывали. Совпадение? Мы же не любим совпадений.
– Не обязательно, – сказал Адамберг, пускаясь в новый круг по залу. – Они могли встретиться уже после трагедии. Предположим, что кто-то из них связан с этим Обществом. И первый, например Анри Мафоре, привлек вторую, скажем Алису Готье.
– Что касается Готье и Мафоре, то нет никаких свидетельств их деятельности такого рода.
– Однако, если верить президенту, они состояли членами Общества, Мордан. И Жан Брегель тоже. О подобных забавах не говорят во всеуслышание. Директор коллежа, где преподавала Готье, вряд ли пришел бы в восторг, узнав об “изучении наследия Робеспьера”. Не говоря уже о заказчиках Мафоре.
– Да, тема по-прежнему животрепещущая, – сказал Данглар.
– Но если убийца не имеет никакого отношения к Исландии, – продолжал Меркаде, – зачем он принес книги Брегелю?
– Чтобы подколоть нас, лейтенант, и убедить в правильности ложного следа, по которому мы пошли, а также увести подальше от Общества. Вот почему гильотина оказалась такой замысловатой. Ему надо было ее нарисовать, но так, чтобы мы не догадались, в чем дело.
– Вот оно, – послышался тоненький голосок Фруасси.
– Что?
– Рынок, так называемое Зернохранилище. Оно принадлежит мэрии Сент-Уана. Его арендуют разные компании, в том числе раз в неделю, по понедельникам, Общество Робеспьера. Арендатор Анри Мафоре, – добавила она спокойно. – По цене сто двадцать тысяч евро в месяц.
– Надо же, – сказал Адамберг, перестав шагать. – Вот и открывается неизведанный склон горы, невидимая миру жизнь филантропа.