— Ну и что, тем лучше для нас, в путь ребята.
Компаньоны отправились по главной улице деревни в сторону леса. Заброшенный храм находился возле опушки, буйно разросшаяся растительность уже вплотную подступала к нему. Здание было каменным и внешне выглядело вполне целым, лишь черепичная крыша в паре мест обвалилась, обнажив толстенные деревянные перекрытия. Рядом с культовым сооружением неожиданно притулилась старая, замызганная палатка, человек на десять. Отправленные на разведку Ярун и Рогатый внутри никого не встретили. Оставив у дверей Свена, компаньоны зашли внутрь, отворив изрядно подгнившие двери.
Их встретила атмосфера запустения и заброшенности — иссохшие лавки, готовые разрушиться от легкого прикосновения, потускневшая статуя воплощений Незримого, проржавевшие подсвечники, развешанные по стенам. Все это было покрыто толстенным слоем пыли, в которой ярко и отчетливо отпечатались пересекающиеся следы нежданных гостей, по всей видимости, обитателей той видавшей виды палатки у входа. Стараясь не шуметь, компаньоны осмотрели здание, но никого и ничего не обнаружили. Место было забытым и безмолвным, как заброшенное кладбище, и они повернули назад. Едва Ярун переступил порог, как неожиданно рванулся вперед, следующий за ним Сигмар тоже припустил, когда увидел происходящее.
На дорожке, Свен прижал к земле незнакомого мужика и яростно лупил его по морде, приговаривая:
— Я тебе покажу беса, я тебе покажу рогатого.
Вдвоем Ярун с Сигмаром оттащили наемника от избитого, который сел на дороге и обхватил голову руками, словно пытаясь прийти в себя. А к ним уже бежали пятеро новых действующих лиц. Однако, они оказались благоразумными и прежде чем лезть в драку сперва решили узнать обстановку.
— Эй, что случилось? Кто главный? — сходу закричал высокий, плечистый мужчина с черными, как вороново крыло волосами и крючковатым носом.
— Я, — ответил контрабандист, — меня зовут Эйнар, посланник дуки Никифора. Ваш человек оскорбил моего друга, за что и получил. Так было, Свен? — повернулся он к Рогатому.
— Именно так, все верно, — обиженно просопел тот, — этот бурдюк умудрился еще и родителей моих оскорбить, пусть благодарит, что я вообще его не убил.
Главарь неизвестных, услышав столь громкий титул, сразу же сник и предпочел пойти на попятную:
— Мы с уважением относимся к могучему начальнику стражи Старгорода, а равно и к его посланникам, поэтому верим вам с первого слова. Мы разъясним нашему непутевому товарищу его ошибку.
— Хорошо, тогда я полагаю, мы можем разойтись, но прежде…Мы расследуем здесь некое дело по заданию Никифора, о чем есть печать самого дуки, а вот ваше присутствие здесь довольно подозрительно, прошу вас, объяснитесь.