— Доброе утро, ваше высочество. — Макаров попытался дать понять члену императорской фамилии, что «вежливостью королей» является не только точность, но и просто вежливость. — На внешнем рейде обнаружены мины, и сегодня эскадра в море не выйдет.
И на одутловатом лице великого князя вполне явственно было выражено, что нынче он находится в состоянии «послевчерашнего», и даже морской ветер на расстоянии полуметра от адмирала не смог помешать тому почувствовать соответствующее амбре…
— Да? Тогда, с позволения вашего превосходительства, — Кирилл всем своим видом показывал, что никакого «позволения» ему на самом деле не требуется, — я сегодня съеду на берег. У меня есть кое-какие дела в Артуре.
— Не смею препятствовать, ваше высочество. — Степан, как и реальный Макаров, и не рассчитывал на хоть какой-нибудь прок от пребывания этого алкаша в штабе флота.
— Буду иметь в виду, адмирал. — Двоюродный брат императора не стеснялся показать, кто здесь представитель дома Романовых, а кто «наемный служащий».
А адмирал Того, хоть и раздосадованный тем, что русские корабли так и не вышли на внешний рейд, начал бомбардировку крепости. В ответ загрохотали Электрический Утес и батареи Тигрового Хвоста. Да, количество орудий, бивших по японцам, было ничтожно мало по сравнению с тем, что находилось на их броненосцах и крейсерах, но, как говорил сам Нахимов: «Пушка на берегу стоит целого корабля в море». Береговые батареи вполне успешно отбивались от японской эскадры, хотя артиллеристы, от самого распоследнего подносчика снарядов и вплоть до командиров батарей, отзывались о моряках в это время исключительно матерно. Только «Баян», бывший дежурным по рейду, отвечал из своих орудий вражеским кораблям.
На берегу вырастали султаны разрывов, и издали казалось, что на батареях не может остаться уже ничего живого, однако артиллерия крепости продолжала достаточно бодро огрызаться и даже добилась кое-каких успехов: были отмечены два взрыва на «Микасе» и один на «Хатсусе». Причем на последнем рухнула грот-мачта.
— Представляю, как злобствует сейчас Стессель, — усмехнулся начальник штаба Макарова.
— Пусть себе, — мрачно ответил командующий. — Нам с ним детей не крестить. А по эскадре распорядитесь передать, Михаил Павлович, что завтра мы выходим в море.
— Куда?
— Прогуляемся до Эллиота. Георгий Владимирович!
— Слушаю, ваше превосходительство! — немедленно отозвался Дукельский.
— Пригласите ко мне к трем часам Матусевича.
— Есть!
— Ступайте!
Флаг-офицер немедленно слетел с мостика и отправился на катере к миноносцам Первого отряда.