Леди Крессингтон смертельно побледнела, и на мгновение над столом повисло напряженное молчание.
А потом лорд Шебрук повернулся к дворецкому:
— Барти, отправьте лакея в спальню леди Крессингтон и распорядитесь принести сюда ее шкатулку с драгоценностями, а пока налейте капитану бокал вина.
— Оно мне сейчас совсем не помешает, — с благодарностью отозвался капитан. — Отец устроил мне жуткую выволочку за то, что я посмел вынести ожерелье из дома, а сам я глубоко уязвлен и разочарован тем, что женщина, которой я предложил свое имя и сердце, повела себя столь недостойным образом!
Он говорил отрывисто и резко — словно отдавал команды на плацу.
Леди Крессингтон в ярости уставилась на него и уже собралась подняться из-за стола, но лорд Шебрук протянул руку и удержал ее на месте.
— Нет, подождите, — бросил он, — пока ожерелье не будет возвращено законному владельцу. — После чего, обернувшись к гостю, поинтересовался: — Но как ты оказался здесь, Майкл?
— О том, где можно найти ожерелье, мне сообщил таинственный друг, который, как я полагаю, находится в твоем замке. И потому я сел на первый же поезд до Пенрита, а уже оттуда добрался сюда в почтовой карете.
— Кто-то в замке сообщил тебе о том, где находится ожерелье… — медленно, словно разговаривая сам с собой, протянул лорд Шебрук.
— За что я искренне признателен этому неизвестному доброжелателю. Он спас меня от больших неприятностей с отцом и, надеюсь, предотвратил скандал, о котором неминуемо пронюхали бы газеты, если бы стало известно, что знаменитое ожерелье было отнято у нас столь бесчестным способом.
— Вы должны верить мне, Джеймс! — с мольбой обратилась леди Крессингтон к лорду Шебруку. — Он сам подарил мне ожерелье, и теперь оно мое!
— Я верю в то, что, когда помолвка разорвана, — негромко ответил лорд Шебрук, — все подарки, которые получила будущая новобрачная, как и все письма, обычно возвращаются дарителю.
Леди Крессингтон не нашлась что ответить.
В эту минуту в комнату вошел лакей, держа в вытянутых руках большую кожаную шкатулку с тиснеными инициалами леди Крессингтон, над которыми красовалась небольшая корона.
Он уже готов был вручить ее леди Крессингтон, если бы не капитан Дункан, который перехватил у него шкатулку. Опустив ее на стул, он откинул крышку, под которой обнаружилось множество отделений, где лежали драгоценности, и достал футляр, обитый ярко-алым бархатом и украшенный вышивкой на восточный манер, ошибиться в национальной принадлежности которой было невозможно.
Капитан положил футляр на стол рядом с лордом Шебруком и открыл его.