отправив окурок в окно, в проносящиеся просторы.
— Чего, проблемы?
— Да с чего ты взял?
— Мы с тобой давно не виделись, есть о чём поговорить, а мы тут эмоции друг другу сливаем!
Борис молчал, развалившись на сидении. Он сосредоточенно смотрел сквозь лобовое окно вдаль, пока вдруг, его неожиданно не прорвало:
— Есть у меня проблемка, это ты точно подметил, Симак! — нервная усмешка выдала его внутреннее напряжение, — Моя девчонка, Танька, может, помнишь её?!
— Видел фотки, помню, ты рассказывал про неё.
— Ну вот, есть у нас в районе некто Крап — это бандит, с большими связями. Любил он в картишки поиграть, но по слухам — карта у него всегда была краплёной. Говорят, что когда его короновали, воры на сходняке не хотели корону на него одевать, из-за одного его косяка по прошлой жизни — в карты он какого-то важного дядьку сильно нагрел, притом нагрел нагло. Ответить за кидок с краплёной картой он не захотел — противопоставил влиятельному человеку своих быков со стволами. Припомнили ему этот косяк, и припомнили то, что за кидок тот он так и не ответил. На сходе решили, чтобы кинул новоиспечённый вор в общаг солидную сумму — плату за то картёжное дело, и чтоб по жизни он сам помнил о том косяке, нарекли его Крапом. Условие поставили, что погремуха его будет каждому говорить, кто перед ним. Так и сказали — против короны на твоей головы слова нет, но носить тебе это имя по жизни. Он согласился — говорят, что с тех пор он карты в руки не брал.
Жизнь свела с ним меня ещё год назад, когда мы с пацанами отстроили на общие деньги собственный магазинчик. Я был самым младшим из соучредителей этого дела. Магазин начал приносить деньги — и всё шло к тому, что прибыль покрыла все затраченные на постройку средства. Короче, дело пошло бодро! И в один прекрасный день, как это обычно бывает, когда в жизни всё начинает налаживаться — подъезжают к нашему «лабазу» два чёрных джипа. Вылезают оттуда дяденьки, под два метра ростом, и заявляют:
«Район Крап держит, теперь вы должны по шестьдесят кусков к первому числу каждого месяца ему засылать, за тихую жизнь!»
Мы, конечно, попытались как-то уладить это недоразумение — ведь мы были в полной уверенности, что «братва», и «крышевание» осталось в далеком прошлом. Про Крапа мы тогда вообще ничего не слышали! Денег у нас не было, так мы им и сказали. Потом началось: вначале «добрые люди» ночью побили в магазинчике стёкла, затем, начались наезды — по нескольку раз в неделю приезжала машина с бугаями, они забирали у перепуганной продавщицы два-три ящика с коньяком, и сваливали восвояси. Мы решили не платить этому Крапу чисто принципиально — тогда мы ещё не знали, кто он такой. Пришли в милицию — нам сказали, что бандитов в стране давно нет. Потом произошло нападение на одного из моих товарищей — ему переломали ноги бейсбольной битой. Затем, другого товарища поставили на перо — но он остался жив. Менты приписали оба нападения к банальному «гоп-стопу», к делам рук местной шпаны — даже показали нам какого-то доходягу — который чистосердечное подписал. Затем наш магазин сгорел.