— Д-да уж, — растерянно согласилась я, не в силах оторвать взгляд от жутковатого зрелища. — Всего один удар, и у тебя не останется шансов.
«Вот именно. Поэтому помоги… или добей. Я все равно долго не протяну».
Я отвела, наконец, глаза.
— Ладно, попробую… что-нибудь сделать. Но учти — я в первый раз. И если оплошаю…
Он промолчал, покорно ожидая моего решения. И не шелохнулся даже тогда, когда я, кряхтя, взобралась по толстой лапе и уже с плеча обвиняюще буркнула:
— Ты холодный! Даже через куртку пробирает!
«Прости. Я держусь, но это не всегда помогает».
— В каком смысле? — не поняла я, попутно изучая крепление на ошейнике. Несложное вроде. У нас в деревнях собак на такие сажали. Механизм простой совсем — даже ребенок открыть сможет. Только и делов, что одну петельку приметную с крючка снять, а дальше ошейник сам слезет.
«Чтобы жить, мне нужны силы, — кротко пояснил дракон. — Свои давно закончились, поэтому я тяну твои».
— Что?!
Моя рука тревожно замерла на петельке.
«Тебе холодно, потому что я забираю твои силы, — тяжело уронил он, даже не думая увиливать или приукрашивать правду. — Сперва помногу, поэтому ты и испугалась. Но я учел прошлые ошибки и сейчас беру совсем чуть-чуть, хотя и этого достаточно, чтобы ты почувствовала. Когда мои резервы восстановятся, ты перестанешь мерзнуть. Обещаю. Но это долгий процесс. И его очень трудно контролировать. Поэтому будь осторожней и, пожалуйста, не прикасайся к коже».
— Это как, интересно?! — внезапно разозлилась я, восседая на чужом загривке, как на шипастом заборе. — Взлететь, что ли?! Крылышками помахать, как у тебя?! Так спешу сообщить — не обзавелась еще! Не отрастила, знаешь ли! Тьфу!
Тугая петля, наконец, соскочила с круто загнутого крючка, замок оглушительно щелкнул и раскрылся неопрятным стальным цветком, продемонстрировав моему сердитому взору натертую до глубоких ран драконью шкуру. А следом за ошейником с драконьей холки со звоном соскользнули и цепи. Вместе со мной, едва успевшей соскользнуть вниз и отпрыгнуть, чтобы не зашибло.
Но если я полагала, что на этом все и закончится, а крылатый пленник вдруг радостно воспарит под самый потолок, то меня ждало жестокое разочарование. Потому что дракон, оказавшись на свободе, просто бессильно обмяк, перестав, кажется, даже дышать. Зияющая обширной раной грудь скрылась за безвольно упавшим крылом, да и мерное биение сердца на какое-то время оборвалось. Причем так резко, что наступившая тишина показалась мне оглушительной.
— Эй, ты чего? — забеспокоилась я, когда из натертых ошейником ран щедро выступила кровь. — Помирать, что ли, собрался? Э-эй! Не смей! Я же еще не все спросила!