«Настоящий. Был. А сейчас — просто дух, привязанный к этой треклятой картине».
— А кто тебя к ней привязал?
У дракона недобро блеснули глаза.
«Тот, кто вызвал. Только он напрасно старался — драконы не подчиняются никому. Даже если они призрачные».
Я снова поежилась.
— И давно ты тут… э-э… сидишь?
«Давно. Но это — долгая история. Не думаю, что ты захочешь потратить все свои вопросы на нее».
— Разве у меня мало времени? — насторожилась я, исподволь рассматривая неяркие блики на серебристой чешуе.
Дракон шумно выдохнул.
«Где-то с полчаса. Дольше здесь находиться небезопасно».
— Хорошо, — сразу поверила я. — Не буду тебя искушать. Но мне все равно нужно выяснить, откуда ты узнал мое имя? И почему я так долго видела тебя во снах?
«Дракон всегда чувствует, когда рождается его Пламя. А ты — мое Пламя, Хейли. Поэтому я тебя и позвал».
— Прости, я что-то плохо сегодня соображаю…
«Рождение Пламени — как яркий росчерк искр в вечернем небе, — печально улыбнулся Рэн, подтягивая крылья ближе. — Как озарение. Вспышка… однажды ты вдруг просыпаешься и видишь перед собой Цель. Новый путь. И вступаешь на этот путь в надежде не ошибиться. С нами такое бывает лишь раз в жизни, Хейли. Но я сразу почувствовал, что в Веере появилось что-то родное. Почувствовал тебя. Ровно двадцать шесть лет и семьдесят четыре дня назад. И с тех пор искал, надеясь, что ты услышишь и все-таки придешь».
Я осторожно отступила назад, с беспокойством косясь на громадного ящера.
— Дай уточню, ты сейчас говоришь о… Всадниках? Хочешь сказать, что я и ты… и что все эти сказки — правда?!
Рэн громко фыркнул.
«Еще не хватало! Нет у меня никакого Всадника! И никогда не будет!»
— Но тогда как же…? — окончательно растерялась я. — Прости. Я совсем запуталась. И, кажется, вообще ничего не поняла.
Дракон укоризненно вздохнул, а потом приподнялся и, как вчера, с треском раскрыл чешую на груди, показав краешек своего могучего сердца. Из раны, как и тогда, дохнуло невыносимым жаром, у меня даже кожу на лице стянуло, а в ушах снова гулко застучало: тук-тук… тук-тук…
«Пламя живет здесь, — тихо сказал Рэн, когда я не выдержала и отвернулась — вид живого, ровно сокращающегося сердца был жутковатым. — И здесь…»
Кончик серебристого хвоста взметнулся в воздух и, изогнувшись гибкой змеей, ощутимо толкнул меня в грудь.
«Одно и то же Пламя. Одна и та же сила. И у меня, и у тебя. Поэтому я узнал, когда ты родилась. Поэтому ты с рождения видела меня во снах. И поэтому же смогла меня услышать».
Я еще беспокойнее покосилась на зияющую рану в груди дракона и пробормотала: