Рядом со мной нет Донны. В наших отношениях что-то переменилось. Мы с ней росли вместе, но затем я внезапно отдалилась от нее… События в моей жизни привели к тому, что я рано повзрослела, ожесточилась душой.
Признаю, что была не права, считая ее глупой, поскольку в ней этого ожесточения не произошло: ведь никто не являлся ей из лесу, чтобы открыть ей, что надеяться бесполезно. Нет, такое было лишь со мной.
И новой машины у меня тоже нет. Родители просто одалживают мне свою, когда я прошу. Да и зачем мне своя машина в таком городишке, как Твин-Пикс, в самом-то деле?
Я стараюсь работать как можно больше, но должна проявлять здесь настоящее упорство. Тем самым можно надеяться искупить все прегрешения… кокаиновые загулы продолжаются у меня дни и ночи, и целыми месяцами. Да, я наркоманка и не скрываю, что принудила Бобби продавать наркотики, угрожая в противном случае уйти от него. Теперь он уже сам не вернется ко мне. Я не стою того, чтобы быть с ним. Мужественная, красивая внешность и золотое сердце – вот идеал, о котором я мечтала. Идеал, который никогда не воплотится в жизнь, если я не завяжу с коксом.
Теперь насчет секса! Я знаю о нем куда больше, чем положено девушке в моем возрасте. Неизмеримо больше. Секс становится все зловещее и зловещее – это скорее акт мести, чем любви.
Иногда мне нравится спать с женщинами, потому что с ними точно знаешь, чем и как их ублажить, и знание приносит чувство собственной власти!
Я все время к ней стремлюсь, что и объясняет пристрастие к кокаину. Нередко я задумываюсь над тем, что такой образ жизни приведет меня прямой дорогой в ад.
Теперь насчет пони, о котором я грезила. Он у меня был. Прекрасный пони. Его звали Трой. О, эта его грива светло-коричневого отлива. И снова я оказалась во всем виноватой… хотя в нашей жизни могут быть такие обстоятельства, когда тебе кажется, что ты поступила совершенно правильно. Но это не в счет. Я отпустила своего Троя, обуреваемая собственной мечтой о свободе. Я стегнула его по заднице изо всех сил. И смотрела, как он уходит от меня… кажется, он обернулся всего один только раз. Впрочем, я норовила отвернуться. Словно бы заранее знала, что с ним случится – по моей вине.
Словно предчувствовала, что его найдут голодного, со сбитыми копытами, со сломанной ногой возле самой границы. Бенджамин Хорн молча наблюдал за тем, как ему в голову всадили две пули.
Я сделалась вором, таким же, как БОБ, тайно прокрадывающийся ко мне. Я краду гордость, надежду, уверенность…
Мой кот… но я предпочитаю сейчас об этом не говорить. Об этом достаточно грустно просто думать.