— А я устроила тебя в нашу библиотеку, вытирать пыль с книг… Это невозможно… Так нельзя… никогда себе этого не прощу.
Я улыбнулась, хотела ей что-то сказать, но голоса уже не было. Он улетел — в ночь, к луне, куда-то очень далеко, и я не знала, вернется ли он ко мне, неблагодарной, неосторожной, несерьезной, легкомысленной, глупой, не сберегшей его…
Анфиса, уже окончательно придя в себя, сняла с шеи свой шарф и обмотала им мое горло.
— Я дура, что позволила тебе идти ночью по такому холоду.
— Пойдемте, я вижу уже купола, — сказал Ян, подхватил меня под руку, и мы втроем двинулись дальше.
Место, куда привела нас Анфиса, было жутким. Вросшие в землю церковные купола с силуэтами вросших в них тонких деревьев на фоне бледно-сиреневого неба, черные развалины, напоминающие обломки гигантских зубов, сломанный, поникший огромный крест на одном из куполов.
— Вот, сюда сворачивает дорога, видите? Со стороны ее и не видно за кустами, но она есть, и это по ней проезжают машины, которые после въезжают в ворота. Думаю, мы уже близко…
Дорога шла довольно круто вниз, в темноту, и вот в этой темноте мы увидели словно нарисованный огненным карандашом светящийся прямоугольник ворот (Антон не обманул!!!). Как если бы за ними, за воротами был портал в другое измерение, в какой-нибудь солнечный город с морской набережной, наполненный нарядно одетыми людьми и голосами разносчиков, предлагающих пирожки, мороженое, воздушные шары… Во всяком случае, я почему-то представила себе именно такую картинку.
И вдруг я ужаснулась — как это могло случиться, что никто из нас во время моего пения не подумал о том, что меня могли услышать!
— Будем надеяться, что я была Нормой примерно за пару километров отсюда, — прошептала я, чувствуя, как саднит горло.
— Нет, они не слышали… — успокоила меня Анфиса.
Мы подошли почти вплотную к воротам. Безусловно, за ними была жизнь, раздавались какие-то голоса, и на самом деле пахло едой!
— Рассказать кому — не поверят, — сказал Ян, щелкая телефоном, как фотоаппаратом.
Мы пытались разглядеть, что там, за воротами, но ничего, кроме прямоугольного светящегося контура, не видели.
— Что будем делать? — просипела я.
— Ничего, — передразнил меня с улыбкой Ян. — Я все никак не могу прийти в себя от твоего пения… Вон, смотри, даже луна повелась на твой голос, решила выглянуть, чтобы увидеть тебя! Все стало видно, словно специально для нас!
— Главное, что Антон не соврал, там действительно есть люди. Может, и Юра еще жив, — сказала Анфиса.
— Сейчас, когда мы знаем, что под землей действительно могут быть люди, что здесь пахнет криминалом, а может, и смертью, надо же что-то делать, действовать! — шептала я сорванным голосом.