Авель, брат мой (Максютов) - страница 6

– Понял, – прохрипел Котков, потирая связанными руками саднящую шею.

– Да ни хрена ты не понял. Смотри, врубаю половину от минимального уровня.

Бугай нажал на кнопку браслета. Будто кувалдой по голове. Сергей катался по полу, чувствуя, что каждый нерв, даже самый крошечный, попал под бензопилу, плазменную горелку и концентрированную кислоту одновременно.

– Вот, теперь понял, – довольно кивнул живодёр. – Добро пожаловать в пехоту, мясо. Следующий!

В зал набили плотно. Новички после процедуры тёрли освобождёнными руками лица, у многих текли слёзы.

– Головные уборы снять!

На возвышении появился бородатый дядька в чёрной сутане с наперсным крестом защитного цвета. Голову украшала белая чалма совершившего хадж.

– Здравствуйте, дети мои! Ну? Не слышу ответа.

– Здравия желаем, – нестройно загудели новообращённые.

Дядька недовольно покачал головой:

– Как стадо оскоплённых баранов, прости господи. Ладно, сержанты вас погоняют, чтобы от зубов отлетало. Я – поп-мулла Семнадцатой, ордена Александра Невского, пехотной бригады имени хана Батыя, отец Сулейман. Буду вас духовно окормлять, благословлять на подвиги ратные. Ну, и соборовать раненых да отпевать, коли придётся. Гордитесь, вы попали в славную боевую часть. Восьмой состав уже, коли считать с начала войны.

– А где предыдущие семь, батюшка? – раздался наивный голос.

Сержант двинул спрашивающего в ухо, зашипел:

– Ну ты, идиот. На небесах, с гуриями развлекаются, где же ещё?

Популла согласился:

– Да, сын мой, наши герои-молодцы наслаждаются в раю. Чего и вам желаю, пехотинцы. Мы покрыли себя неувядаемой славой в боях за Смоленск, участвовали в отражении Таймырского десанта. Много там ребят полегло, а ещё больше – помёрзло. Брали Варшаву. Там и под «жёлтую отраву» угораздили, не повезло мальчикам, эх!

Сергей помрачнел. «Жёлтой отравой» называли аэрозольный токсин, поражающий центральную нервную систему. Пострадавший становился абсолютным инвалидом, не способным даже самостоятельно надеть штаны. Забывались все приобретённые навыки и умения, взрослый человек превращался в грудного младенца – и, таким образом, становился тяжкой обузой для страны. Ко всему добавлялись приступы чудовищных болей, снимаемых только лошадиной дозой сильного наркотика. Смерть точно лучше.

Полный грустных дум, вполглаза смотрел кинохронику: на стереоэкране бойцы в тяжёлой химзащите бежали в атаку; позировали на фоне подбитых вражеских аватаров; зачищали города, расстреливая у стены гражданских.

Популла заканчивал речь словами:

– Некоторые ошибочно считают, что пехота – это безнадёжно устаревший род войск. Ненужный, когда есть космическая авиация, беспилотные дроны и роботы-аватары. Это не так, дети мои! Пока пехотинец не ступил на землю врага, очищая и освящая её своей пролитой кровью, таковая земля считается чужой! Смерть пендосам и ваххабитам! Гибель сгнившей западной цивилизации и свихнувшимся исказителям истинного ислама! Да живёт вовеки Святая Правоверная Русь! К молитве!