– Знаете, мой милый Жорж, даже моей выдержке есть предел… – промолвила Олицкая, сделав глоток подогретого красного вина. – Что вы думаете обо всём этом?
– Вы уже спрашивали меня. Вскрытие покажет, интуиция подскажет… А так как первого не будет, да и вряд ли оно что-либо показало бы, то остаётся полагаться исключительно на интуицию.
– Как бы я хотела, чтобы это был обычный удар!
– Вполне вероятно, что так оно и есть. Борис Борисович весь вечер неважно чувствовал себя, даже пил какие-то пилюли. Кстати, я не нашёл ни одной у него в карманах, как и в комнате. Сердце шалило у него, это несомненно. Явление призрака могло напугать его и спровоцировать смерть.
– Но могло быть и отравление, верно?
– Княгиня, если бы в вашем доме не происходило других странных событий, я был бы уверен, что это обычный удар. Но, принимая во внимание всё прочее, нельзя исключать и другие версии. Яд мог быть подсыпан в вино. Но определить это я не могу. К тому же есть такие яды, следов которых не остаётся в кратчайшие сроки.
– В тот вечер мы все пили это вино…
– Это ничего не значит. Яд могли подсыпать ему в бокал. В гостиной он, помнится, стоял на столике, и сделать это мог каждый совершенно незаметно.
– Каждый… Вот, милый доктор, самое страшное слово: каждый! – Елизавета Борисовна смяла лист бумаги. – В моей семье может оказаться убийца! Что чудовищнее может быть?! Кто-то из моей семьи… Кто? Владимир? Антон? Катя? Но для чего? Для чего кому-то понадобилось убивать Бориса? Это непостижимо!
– Успокойтесь, Елизавета Борисовна, – Георгий Павлович взял Олицкую за руку. – Ведь это лишь предположение, которое, скорее всего, не оправдается.
– А если оправдается? Если умрёт ещё кто-то? Не успокаивайте меня. Я же вижу, что от меня в этом доме что-то скрывают. Вам не показалось странным поведение моих любезных пасынков в тот злополучный вечер?
Жигамонт задумался. Вопрос был задан не в бровь, а в глаз. Поведение князей Олицких настораживало доктора. Когда он сообщил всем о смерти Каверзина, Антон Александрович истерично закричал:
– Она всех, всех нас убьёт! Она за нами пришла!
– Замолчи! – грозно оборвал его старший брат, смерив испепеляющим взглядом.
Эта сцена, как наяву, пронеслась перед мысленным взором Георгия Павловича и, покрутив в руках выбывшего из игры белого ферзя, он осторожно отозвался:
– Ваши пасынки что-то знают о призраке. Они чего-то очень боятся.
– Чего-то! Они боятся, что будут следующими! – воскликнула Елизавета Борисовна. – А если не они? Если Володя? Или, упаси Господи, мой сын? Милый доктор, мне страшно! Я чувствую, что какая-то ужасная угроза нависла над моим домом! Вы написали своему другу?