— А что вы думаете о подгоревшей еде и отключенных телефонах в Лейк-Парке?
— Что незачем лишать стариков последнего удовольствия. Кому мешал телевизор в холле? Согласны?
— Не имею возражений, мисс… Кстати, позвольте представиться как положено — Джереми Монготройд, детектив. А как вас прикажете звать?
— К сожалению, молодой человек, этого я вам сказать не могу. Разве что вы сами отгадаете мое имя. Кстати, вы не были в Неаполе? Говорят, нет ничего красивее, чем Неаполитанский залив майским утром?
— Не думаю, что он сравнится с Чикагским заливом у Вакигана, когда яхты открывают сезон.
…Они беседовали почти до рассвета. В половину пятого Монготройд выключил телевизор, снял ботинки и растянулся на диване в холле, положив под голову свой пиджак. Так его и нашла уборщица. Монготройд подремал ещё час на кушетке охранника, заверил раннюю пташку мисс Фуллер, что безобразия в доме престарелых прекратятся, если она, Кэролайн, будет соблюдать два условия — с полуночи до рассвета включать телевизор в холле первого этажа и не мешать ему, Монготройду, в ночных расследованиях. Нет, Кэролайн, я вам искренне благодарен, но помощь мне не нужна — это сложное и деликатное дело.
Выехав со стоянки, он позвонил матери:
— Мама, мне нужна твоя помощь. Нет, не деньги — я знаю, что у тебя их нет. Подскажи мне, пожалуйста… в общем, мне нужен лучший в Чикаго специалист по паранормальным явлениям. Сколько, говоришь, она берет? Вот же ведьма!
Дипломированная предсказательница и медиум миссис Салеман и вправду походила на колдунью из детской сказки. Невысокая, кругленькая, с взъерошенной рыжей гривой, десятками побрякушек, колечек, подвесок и амулетов, унизывавших короткую шею, толстенькие пальцы, пухлые запястья и плетеный кожаный поясок, она находилась в непрерывном движении так, что у посетителя вскоре начинало рябить в глазах. Но свое дело она знала и рассказать о новых знакомых уважаемого клиента могла немало.
— Концентрация эктоплазмы в районе выброса терминальной энергии и воплощенного эгрегора Танатоса…
— А по-человечески можно? — очумело спросил Монготройд.
— Призраки. Типичные белые призраки. Тени людей, умерших в доме, не завершив какое-то важное для них дело. Редкость для нашего времени, но встречаются, — заявила колдунья и начала быстро-быстро плести косичку.
— Поподробней, пожалуйста! — возопил Монготройд. — Только простыми словами.
— Хорошо, — утомленно вздохнула колдунья. — Вот живет человек, одержимый какой-то идеей. Книгу там написать, мужа с войны дождаться или за семью отомстить врагу. Вот живет он, живет, делает свое дело, последнюю страничку осталось дописать в книге, или мышьяк в суп подбросить, и тут — бац, умирает. А дело остается. И пока его цель не будет исполнена, призрак привязан к месту.