Это мы ещё посмотрим.
– А где, говоришь, святилище? – закинул я удочку.
– Я не говорила, – удивилась она.
Чёрт, не сработало. Ладно, придётся по-другому.
Я снял с плеча лук, достал стрелу и, наложив её на тетиву, направил остриём на свою собеседницу. Убивать её я не собираюсь, но вот припугнуть, чтобы получить нужную информацию, придётся.
– Без детей я отсюда не уйду, так что лучше скажи по-хорошему, где мне их искать.
Она вздохнула, понимая, что спорить глупо, и сказала:
– Пройдёшь в глубь грота, увидишь два коридора. Шагай по левому, он выведет тебя куда надо. А теперь уходи. Ты и так напугал детей и стариков.
Делать здесь и правда больше нечего. Если моя собеседница не врёт, а что-то мне подсказывает, что смотрящая в лицо стрела отбивает такое желание, искать детей нужно в другой части пещеры.
Я развернулся и, не прощаясь, зашагал обратно. Теперь хотя бы понятно, куда идти.
В гроте по-прежнему царил полумрак. Блики факелов танцевали на изъеденных временем серых стенах.
Я медленно двигался вперёд, жалея, что не могу взять факел с собой, потому что лук занимает обе руки. Дополнительное освещение мне бы совсем не помешало.
Вскоре я увидел первого панцирника, убитого не мной. Тушка метателя распласталась на сером дне пещеры и ещё не успела исчезнуть.
В «Нитях» все мёртвые мобы рассыпаются прахом через десять минут после смерти. Если бы этого не происходило, их трупы заполонили бы всю вселенную игры, превратив её в огромное кладбище.
Раз тело панцирника ещё не «растворилось», значит, его убийца должен быть где-то рядом.
Я прошёл ещё немного вперёд, прибил пару метателей, которых другой игрок почему-то проигнорировал, и увидел его. Достаточно высокий, примерно на полголовы длиннее меня, и худой. Одет он был в простой тёмно-фиолетовый костюм из плотной ткани и невысокие чёрные ботинки. На голове – ничего, в правой руке жезл с небольшим тёмно-оранжевым овальным камнем на конце, похожим на яшму, в левой – ярко-голубая светящаяся сфера. Судя по росту, сложению и незаострённым ушам, он был человеком. Аккуратно уложенные на голове короткие бурые водоросли чётко и ясно указывали на то, что парень, как и я, из племени воды. По классу, похоже, какой-то маг или жрец. Скорее второе. По-моему, этот первичный класс называется «кудесник».
Он стоял ко мне спиной, поэтому лица не было видно. Его тело мерцало приятным белым светом, хорошо заметным в полумраке пещеры, и создавалось впечатление, будто его одежда покрыта фосфором. Свет расходился на десяток метров вокруг.
Я обошёл кудесника сбоку и увидел, что двое панцирников-метателей, расставшихся с трезубцами и вооружившихся кинжалами, безуспешно пытаются пробить его защиту. Парень словно был облачён в латы, и его нисколько не смущало присутствие двух черепашек-ниндзя, размахивающих оружием у него перед носом. Вот он тронул жезлом сферу, и та засветилась ещё ярче, поднял правую руку вверх и резко опустил, отчего в одного из его противников ударил яркий столб жёлтого света. Он прошёл сквозь панцирника, воспламенив его на пару секунд. Выглядело это потрясающе, но, как говорится: замах на рубль, удар на копейку. Столб света вместе с огнём снёс метателю около четверти хитов. Если учесть, что кастовал «кудесник» это заклинание секунды четыре. Я бы, например, за это время успел выстрелить дважды и оставил бы противнику не больше двадцати процентов Здоровья, при условии, что он ни разу не отобьёт стрелу. Но для такого класса, как «кудесник», это, похоже, было нормой, потому что он продолжал в том же духе, пока четвёртым столбом наконец не добил первого противника. Тут у него, видимо, перезарядился спелл помощнее, и он резко взмахнул правой рукой, будто держал в ней хлыст. Вдруг из его кисти вырвалось пламя и, став её продолжением, сформировалось в плеть, которой кудесник хлестанул второго противника.