место было на каторге, а не на военном корабле. Впрочем, «просвещенные джентльмены» порой не делали различий между этими понятиями.
Здесь процветал содомский грех, и первыми его жертвами становились малолетние служители Роял Нэви. Офицеры предпочитали ничего не замечать. Некоторые их них и сами приобщились к этому пороку: кто в стенах закрытых аристократических школ, кто в бытность свою гардемарином. Так что большинство мальчишек в итоге уступали домогательствам похотливых мерзавцев.
Но только не юный O’Лири. Выросший в Белфасте, переживший Картофельный голод, истребивший треть населения Ирландии, он сбежал на флот, спасаясь от беспросветной нищеты. Патрик, подобно многим его землякам, мечтал об Америке и был готов зубами выгрызать у судьбы счастливый билет. Трущобы приучили его драться за жизнь; Патрик научился орудовать ножом раньше, чем освоил искусство письма. И первого же сластолюбца встретил навахой, украденной у старшего плотника. Получивший чувствительные порезы негодяй отступился, но обиды не простил. «Пороховую обезьяну» ждала незавидная участь: в наказание за строптивость с ним собирались скопом потешиться дружки пострадавшего. Укрыться от насильников на шлюпе негде, и человека менее стойкого это подтолкнуло бы к самоубийству. Но для мальчика из католической семьи и это не было выходом. Патрик уже прощался с жизнью – он твердо решил не даваться в руки негодяям и забрать с собой на тот свет хоть одного.
От горькой судьбы неуступчивую «пороховую обезьяну» спасла торпеда, проломившая борт посудины Ее Величества. Патрик O’Лири оказался в числе немногих счастливцев, удержавшихся на обломках. И когда увидел, что на решетку светового люка, на которой он устроился, карабкается из воды Перкинс – тот самый подонок, что возжелал когда-то юного ирландского тела, – нож сам прыгнул в руку. Матросы, спасавшиеся неподалеку на разбитом баркасе, видели расправу и сулили Патрику лютую месть. Но не вышло; русский боцман пожалел юного пленника и отделил его от остальных «лайми». Протесты разозленных англичан, требовавших выдачи убийцы, успеха не имели: кулак Перебийвитра (размером с хорошую дыню) с одинаковым успехом внушал страх Божий что папуасам с Маркизовых островов, что подданным королевы Виктории. Так Патрик O’Лири попал на «Алмаз».
Эта история сделалась достоянием не только кают-компании, но и кубриков. Боцман приставил Патрика к делу и нарадоваться не мог на сообразительного мальчугана. Русским людям свойственно сострадание к несправедливо униженным: юный O’Лири сделался всеобщим любимцем, особенно когда выяснилось, что он не питает к англичанам теплых чувств и пошел на флот, чтобы не помереть с голодухи. Матросы наперебой подкармливали его, хотя Петька – так называли «найденыша» – был зачислен на довольствие, а с корабельными порциями не всякий взрослый управится.