Солдаты в белых рубахах и фуражках споро ставили парусиновые шатры. В прибое болталась неказистая барка; с нее на берег сгружали бревна и доски, перетянутые канатами. Далеко в море маячили силуэты «Громоносца» и фрегата «Кулевичи» – охранение.
– А что, место удобное. До Евпатории по прямой верст тридцать, в самый раз для ваших «эмок». Союзнички ведь до сих пор сидят на плацдарме…
– Они и выгружаться только два дня как закончили, на неделю позже, чем должны были… – отозвался фон Эссен. – Болтались в бухте, ждали англичан.
– А те взяли и не явились! Спорить готов – французы ищут только повода, чтобы драпануть в Варну. Ничего, мы им повод предоставим, да еще какой!
– Все равно странно… – покачал головой лейтенант. – Они к Севастополю даже разведку не выслали. Чего ждут – убей, не пойму. Неужели настолько перепугались?
Над головой протарахтел гидроплан. Развернулся над пляжем и пошел на посадку, точно вдоль линии прибоя. На берегу забегали, трое солдат и моторист в кожаной куртке кинулись к шлюпке.
– Ну, положим, разведка-то была, – хмыкнул Сергей. – Аж целый французский пароходофрегат! Ему в апреле здорово досталось под Одессой, да и при Альме должен был отличиться. Ан нет, не судьба…
«Вобану» и правда крепко не повезло. На подходах к Севастополю французы напоролись на «Алмаз», вышедший в море для пробы машин. Крейсер шел в сопровождении «Заветного», «Богатыря» и «Громоносца», и после первого же предупредительного выстрела под форштевень – с убедительной дистанции в пятнадцать кабельтовых! – французы решили не испытывать судьбу и спустили флаг. Теперь трофей занял при эскадре место «Херсонеса», который спешно переделывали в авиатендер.
– Слышал, вы поменяли летнаба, Реймонд Федорыч? – поинтересовался Велесов.
– Да не то чтобы поменял. На аппарате теперь этот дурацкий ящик, а в кабине, сами знаете, не повернуться. Сидим рядом, отсюда и теснота. Вот и решил найти помощника помельче, пока Кобылин глаз лечит…
Сергей уже видел устройство, изготовленное неутомимым Рубахиным. К борту гидроплана, снаружи, крепился большой фанерный ящик с откидным дном. Наблюдатель в полете должен был наполнять его флешеттами (их укладывали в корзины, связками по двадцать штук, запихивали в кокпит, сколько влезет), а потом, дергая за шнур, вываливал смертоносный груз на цель. Возиться, наполняя «бомбоящик» в тесной кабине, страсть как неудобно, а потому Эссен решился на нестандартный ход – предложил место «бомбардира» юнге, Петьке-Патрику. Мальчишка, попавший в Качу вместе с алмазовскими матросами, неотлучно крутился возле гидропланов – и вовремя попался на глаза Эссену. С тех пор Патрик дважды поднимался в воздух и довольно метко высыпал флешетты на расставленные в степи мишени. А потом важно покрикивал на хуторских мальчишек, которые за три копейки на человека допоздна выковыривали из сухой земли железные стрелки.