— Какому человечку?
— Непростому. Очень непростому. Ты ступай. Остальное узнаешь в нужное время.
Дождавшись, пока за Гординым закроется дверь, из-за кулис осторожно выглянул Савченко.
— Ты что, так легко его отпустил, полковник? — поинтересовался он.
— Не легко, — многозначительно покачал головой Чуров.
Достав из кармана коммуникатор, он активировал GPS-трекер. На экране проступила карта района, затем появилась мерцающая точка.
— Ерунда вся ваша техника, — фыркнул Савченко. — Ну, снимет он этот жучок…
— Не снимет. Разработано в США, используется ФБР и Министерством юстиции — как раз для присмотра за такими прыткими. Проще ногу отпилить.
— Слушай-ка… — прищурился Савченко. — А нельзя через эту штуку слушать, что он говорит?
— Увы, экземпляр серийный, — огорченно вздохнул полковник. — Микрофоны не предусмотрены. У них в Америке гражданские права, частная жизнь, туда-сюда… Да и что интересного вы надеетесь там услышать? Все, что надо, мы уже знаем.
К калитке Васильевны Гордина подвез черный джип. Перепуганная хозяйка первым делом увидела Гошу — благодушного и улыбающегося во все щеки.
— Приносим извинения! — быстро заговорил он. — Возвращаем вашего постояльца в целости и сохранности. Досадная ошибка устранена, все ложные обвинения сняты.
Гордин прошел во двор, мельком взглянув в глаза Васильевне. Та смотрела на него, приложив руки к груди. Гордин одернул штанину, чтобы радиобраслет не торчал наружу.
— Это что ж такое? — растерянно проговорила Васильевна. — «Простите, извините…» Устроили мне тут разгром, грядки потоптали, полы, стенки сломали. Это разве по закону?
— Да я все починю, — хмуро отозвался Гордин. — Есть у вас молоток? И гвозди?
— Да бог с ним, с молотком, — махнула рукой Васильевна. — Вот так живешь — и тут тебе…
— Извините, я не виноват… — еще больше нахмурился Гордин. — Я уеду скоро, простите, что так потревожил…
И он ушел к себе в сарайчик. А Васильевна еще долго огорченно качала головой.
Следующее утро выдалось не по-летнему пасмурным. Ветер гнал по улице мусор и ронял на голову прохожих мелкие ветки с деревьев. Иногда брызгало холодной водяной пылью, но серьезного дождя не намечалось.
Настроение Гордина, когда он шел в больницу, было ничем не лучше погоды. Сегодня он стал микробом на предметном стекле и уже не принадлежал себе. Это чертовски угнетало.
Он не знал, что за ним движется неприметная машина с двумя оперативниками. Но догадаться было несложно.
Возле клуба клеили новую афишу. Рабочий, едва справляясь с порывами ветра, прикреплял большой лист с портретом народного кандидата Шлыкова и текстом приглашения на встречу с ним.