Она сказала что-то не так? Сделала что-то не так?
А может… От пришедшей в голову мысли Альке вдруг сделалось не по себе – может, он не помнит ее, забыл? А она рассказывает ему, что все, что случилось, случилось «из-за него», практически обвиняет в случившемся.
– Прости, – ей стало холодно и неуютно. – Я не знала… что все окончится так. Здесь. Прости.
Повторила. И тоже отвернулась к стене.
Наверное, ему пора начинать?
* * *
«Спасибо».
Она только что сказала ему «спасибо».
Почему-то не забыла, все помнила – сознание Баала разъезжалось в стороны.
Убить. Он просто должен ее убить, как и остальных, – она задание. На сегодня, вероятно, будут и другие задания, он должен успеть вернуться, пройти через ось, «прошвырнуться» по другим Уровням – работа не ждет.
«Спасибо».
Это недолго. Загасить ее разум, проводить душу обратно; он почему-то не двигался с места, сидел на стуле, как приклеенный.
Она здесь из-за него? Совпадение.
«Если бы не ты, она не оказалась бы в камере».
И на этом Уровне. Вообще на Уровнях.
Хотелось скрежетать зубами. Что-то не сходилось, расплывалось, рушилось, собиралось в неверной последовательности – все просто: он должен подсесть к ней на кровать, заглянуть в глаза, усыпить разум.
«Увидела тебя у кафе в Ринсдейле…»
Черт, да, он был там вчера – забирал какого-то хлюпика. И даже помнил, как какая-то полоумная все кричала: «такси-и-и!», да так громко, что у него закладывало уши, а потом в этом самом такси следовала за ним до самой «служебной» зоны.
А теперь она сидела в камере на кровати. Готовая умереть за свои грехи, попросившая напоследок карту. Или нож.
Ее сердце затихнет через несколько секунд, тело обмякнет. Его заберут чистильщики – расформируют, дематериализуют, перебросят обратно – он проводит душу.
Алеста Гаранева.
Теперь он знал, как ее зовут. С разумом будто в дымке, он поднялся со стула, тяжело поправил плащ за спиной – зачем вообще сегодня его одел? – пересел к ней на кровать. Хрипло произнес:
– Больно не будет.
Она сидела – маленькая и сгорбленная, – смотрела в сторону, какое-то время морально готовилась. Затем повернула к нему бледное лицо, кивнула. И… взяла его за руку.
– Я подержу, ладно? И ты… меня подержи. Тогда не так страшно.
Ее холодные пальцы держались за его, как за спасительный плот.
«Подержи. Не так страшно».
Она цеплялась за собственного палача, странным образом доверяла ему.
Лучше ты. Чем они.
У Баала внутри что-то двоилось. Он все никак не мог сосредоточиться, смотрел «жертве» в глаза – в распахнутые, покорные, ожидающие смерти глаза – и все никак не мог начать. Не мог понять ни себя, ни собственных чувств.