.
Уже к началу декабря 1943 г. отношение ОУН к национальным отделам УПА резко изменилось. Во «Временной инструкции в делах прочих национальностей (неукраинцев) на востоке Европы и Азии при УПА или находящихся на территории деятельности УПА»[1520] от 2 декабря говорилось, что национальные отделы при УПА националисты организовывали «для конкретных политических задач», поэтому отношение к ним военных команд УПА должно было быть согласовано с политическим центром «порабощенных народов» востока Европы и Азии. Формирование новых национальных отделов предписывалось остановить, а уже сформированные отстранить от боевых действий и разместить на территории так, чтобы изолировать от прочих национальных отделов, однако чтобы это не препятствовало доступу к национальным отделам политического центра (полiтичного осередка).
15 января 1944 г. комендант СБ штаба УПА-Север «Караспун» издал инструкцию, в которой призывалась воздержаться от агитации среди вражеского окружения (к нему относились национальные формирования, красноармейцы и советские военнопленные) за вступление в УПА[1521].
С приближением советских войск опасность для «националов» в УПА возрастала. В приказе № 3/44 командирам УПА и руководителям и тыла в делах контрразведки ВО «Заграва» от 4 марта 1944 г. приказывалось особое внимание обратить на сексотов из нацменов – «туркменов, узбеков, белорусов и прочих»[1522]. Поляки также рассматривались как сексотский элемент[1523].
Такое изменение политики по отношению к вступлению «националов» в УПА, по всей видимости, было связано с тем, что, несмотря на провозглашенные лозунги, ОУН и УПА были организационно не готовы к вступлению большого количества солдат-неукраинцев в УПА[1524]. Иногда эти «национальные» отряды с приближением фронта переходили на сторону Советов[1525]. Результатом стало усиление внимания к этим «элементам» со стороны СБ и чистки, то есть физическое уничтожение неблагонадежных «элементов».
Абсолютная численность солдат из национальных легионов УПА была не велика. В то же время национальные формирования на определенном этапе в некоторых районах составляли довольно существенную часть УПА. Так, по сообщению житомирского партизанского объединения, отряды УПА на Волыни до 40 % состояли из «националов»: ингушей, осетин, черкесов, турок, русских[1526].
Вполне вероятно, что многие из «националов», влившихся в УПА, просто не имели другого выхода, поскольку, как показывают некоторые свидетельства, просто так уехать из лагеря УПА без согласия о сотрудничестве было сложно