– Терпеть не могу этого певца. Так что извини, предложи билет кому-нибудь другому.
Даша, уловив досаду в голосе Лоу, улыбнулась. Заметив эту улыбку, Лина вспыхнула, в душе вскипела ненависть к сопернице.
– Другому билет отдавать не хочу, может, передумаешь? – голос Лины дрогнул: она не привыкла уговаривать, обычно просили её.
– Извини, но нет.
– Ты бы не пожалел, – со значением в голосе заявила Лина и покраснела, слишком двусмысленно прозвучали слова.
– Я что-то непонятно объяснил тебе в прошлый раз? Зачем ты нарываешься на грубость?
Раздражённый Венсан вышел из кухни, оставив девушек вдвоём.
– Довольна?! – со злобой в голосе крикнула Лина. – Рада?! Тебе, что мало одного Леона?
Она была обижена, оскорблена и горела жаждой мщения.
Даша, поняв её чувства, дотронулась до плеча соседки.
– Не сердись, здесь нет моей вины.
Она понимала: лукавит и на самом деле рада, что Лоу не пошел на концерт.
Лина сбросила её руку с плеча. С ненавистью и злобой в голосе съязвила:
– Себе-то хоть не ври! Правильно бабка говорит: у вас в роду все ведьмы. Мужиков привораживаете. Только не было ни у кого из твоих родных счастья, и у тебя не будет!
Она повернулась, взмахнув цветным подолом сарафана, выскочила из кухни.
– Что это было? – растерянно спросила Даша, вошедшего в комнату Венсана.
– Позавчера, боясь обидеть Лину резким словом, вежливо объяснил: она увлеклась не тем человеком. Но, видимо, некоторым девушкам, когда говоришь интеллигентно, не доходит. Даша, садись, читай бабушкины записи, ищи ответы. У меня плохое предчувствие: на раскрытие тайн у нас осталось мало времени.
«Он может быть жёстким и злым», – расстроилась Иволга.
***
Дождь громко барабанил по крыше. Прохладный воздух живительным потоком вливался в распахнутые настежь окна. Даша сладко спала на диване. Раскрытая тетрадь с записями бабушки Веры валялась на полу. Венсан задумчиво любовался девушкой.
«Жаль, что она так молода, разница в десять лет – это очень много. Я должен постараться и не потерять голову. Сейчас есть дела важнее любви».
Судорога волной прошла по телу девушки. Дыхание участилось, крепко сжатые кулаки побелели, из губ вырвался полный боли и отчаяния крик:
– Не трогай её! Не смей!
Лоу в два прыжка оказался рядом, схватил Дашу на руки, как ребёнка, прижал к себе. Она открыла заспанные глаза и горько заплакала.
– Опять кошмар приснился?
– Непросто кошмар. Я видела, как умирала бабушка Катя – так страшно стало. Сначала среди бела дня её похитили. Мальчик лет четырех попросил снять с забора котёнка. Она пошла за ним в пустынный переулок. Там прятались двое мужчин. Один ударил бабушку, другой надел на голову мешок, потом её засунули в машину и отвезли куда-то за поселок. Она была в доме с закрытыми ставнями и общалась с человеком в чёрном костюме. Берайя всё время находился в тени, мне не удалось его разглядеть, но бабушка Катя знала этого человека. Три дня «тёмный» пил её жизненные силы, а потом… ударил ножом в сердце. Это чудовище наслаждалось, наблюдая, как она умирает. Почему я вижу всё это? Мне жутко.