Частокол завалили совсем, чтобы не мешать шагать плотным рядам солдат. Наёмники вильдграфа, купленные на деньги инквизиции, отправились отрабатывать жалование. Их вели офицеры во вполне пристойных доспехах, да и вообще вооружение солдат было куда лучшим, нежели у многих.
Вильдграф не спешил идти в атаку в первых рядах, однако в лагере не остался.
- Идёмте, господин официал, - пригласил он меня. – Вам доводилось участвовать в настоящей битве?
- Ни разу, - честно ответил я, не став добавлять, что не хотел бы делать этого и сейчас.
Да только выбора у меня снова не было. В лагере осталось лишь небольшое охранение, священники во главе с капелланом да обозные.
Вильдграф отправился в атаку пешим, закинув на плечо фламберг. Его, и меня заодно, окружала плотная группа телохранителей. Опытные рубаки, что видно по их манере держаться. Все в отличных доспехах и при двуручных мечах. Развязным поведением они чем-то напомнили мне Мартина, но это было обычным делом среди опытных ландскнехтов, а все они явно не так давно носили цвета тех или иных вольных рот.
Последними в бой отправились стрелки. Выстроившись в несколько длинных шеренг, они шагали по ничьей земле с оружием наготове. Хотя вряд ли им придётся вступить в рукопашную схватку – слишком уж ценны. Скорее всего, станут обстреливать стены, покуда их не займут осаждающие. С безопасного расстояния, конечно.
Опытные наёмники, телохранители вильдграфа, не спешили в битву. Они размеренно шагали к крепости плотной группой, закинув на плечи двуручные мечи. Сам правитель Шварцвальда не сильно выделялся на их фоне – узнать его только по стёганому сюрко и миланской работы шлему-армэ. Я шёл рядом с ним, обнажив палаш, а левую руку положив на рукоять пистолета. С собой я взял только один из пары, полученных в Дижоне, разумно предполагая, что дважды выстрелить в сумятице боя мне вряд ли удастся.
- Надо было тебе большой меч брать, - сказал мне вильдграф, равнодушно переступая через ползущего к лагерю крестьянина. За бедолагой по грязи тянулась тёмная борозда крови, и сразу становилось понятно – он уже не жилец. – В бою такой куда надёжней палаша.
- Палаш мне намного привычнее, - ответил я, стараясь говорить погромче, чтобы вильдграф услышал меня в своём тяжёлом шлеме, - а в бою, думаю, привычное оружие всяко лучше более тяжёлого.
- Это верно, - кивнул тот. – Я слышал от Курцбаха, что ты длинным мечом проделывал под деревом мертвецов. Думал, как раз он тебе привычнее.
Кампеадорский меч отлично разил нежить, ведь именно ради этого был выкован и зачарован. Кампеадоры – лучшие воители небольшого королевства Наварра, получая подобные клинки, приносили присягу на верность королеве, стране и всему роду людскому. Именно они были главным щитом небольшого королевства от порождений чумы.