- Снял быстро!
- Уйди, старая! – нагло ответил дед.
- Снял! – грозно повторила бабушка.
- Не буду! – упрямился Алкэ.
- Снял, сказала! – зарычала бабушка.
- Унылая пора, очей очарованье!-начал декламировать Алкэ, пытаясь вырваться.
- Май на дворе, придурок.
- Правда?! Люблю грозу в начале мая! – не растерялся дед.
Бабушке всё это представление быстро надоело, и она наступила Алкэ на ногу. Тот заверещал не хуже Семена. Бабушка торжествующе хмыкнула и рывком стащила с него свою ночнушку.
- И не смей больше трогать мои вещи, какашка! – предупредила она, уходя в дом.
- Грымза старая, – обиженно пробурчал дед, почесал затылок и вернулся за стол.
В этот момент за стол вернулся Николай. Он уныло обвел присутствующих взглядом, взял бабушкину рюмку и допил содержимое.
- Ты что, она же разозлится! – возмутилась Ольга.
Николай только рукой махнул. Он снова огляделся и остановил свой взгляд на Шане.
- Хочешь? – неожиданно спросил он, поднимая рюмку.
- Нет! – испугалась Шмеленкова.
- Да ладно, Шанечка, попробуй, – вмешалась Ольга.
Шмеленкова задумалась. Все-таки попробовать было интересно. И она согласилась. Правда, она тут же об этом пожалела. Ничего ужаснее водки она в жизни не пробовала.
В глазах сразу же потемнело. Шаня закашлялась и схватила конфету, чтобы скорее закусить. Она пообещала себе, что эту дрянь никогда больше пить не будет.
Николай Травкин усмехнулся, забирая рюмку.
- Не понравилось? Ну и хорошо, зато теперь будешь знать, что это такое, – поучительно сказал он.
- Вы что творите? Зачем её спаиваете? – в ужасе спросила Вера.
- А мне можно? – встряла Роза.
- Мелкая еще, – махнул рукой Травкин.
- Зануда, – обиделась дочь.
Ваня с интересом посмотрел на еле живую Шмеленкову. Он презрительно хмыкнул и сказал ей:
- Алкашка. Сразу видно.
- Он же сам мне предложил, – обиделась Шмеленкова.
- Была бы нормальная, пить бы не стала. А так сразу видно- алкашка будущая. Только этого тебе и не хватало для полноты образа. Вот так и сдохнешь под забором.
Слова Травкина и его внезапная агрессия здорово задели Шмеленкову за живое. Её аж передернуло от злости.
- А у вас в семье принято спаивать каждого встречного-поперечного? Своих алкашей не хватает, что ли? – ядовито произнесла она. – А ты вообще на них не похож. Неудивительно, что тебя здесь ни во что не ставят. А ты вообще родной, а? Может, приемный? Может, тебя на помойке нашли? Или аист адресом ошибся? Или в роддоме перепутали, а потом уже ничего сделать нельзя было. Вот и оставили тебя здесь из жалости.
Закончив свою издевательскую речь, Шаня поняла, что, по всей видимости, переборщила. Ваня побледнел, а потом покраснел. Он посмотрел на Шаню таким убийственным взглядом, в котором читалась дикая ярость, что Шмеленкова невольно вздрогнула.