...она плыла в сиреневом тумане, безвольная и неподвижная. Туман был повсюду, обволакивал со всех сторон, обвивал руки, заботливо укрывал тело, прятал лицо, согревал, помогал забыть... ей было больно, но туман помогал справиться и с болью. Словно бы высасывал ее из груди, медленно и неумолимо. А вместе с болью забирал с собой память, горечь, отчаяние и, иногда казалось, даже саму жизнь. И только чьи-то крупные черные глаза, пытливо заглядывающие в самую душу, все еще держали ее на привязи, не давали раствориться в бесконечном покое, заставляли смотреть в упор, тянуться к ним и неустанно твердить про себя:
- Айра... меня зовут Айра...
Она вздрогнула и с тихим стоном прижала беспокойно пискнувшего метаморфа к груди. Как раз там, где когда-то была рана от чужой стрелы и где так надолго обосновалась боль, с которой странный туман боролся почти семь долгих лет.
- Простите, лер, - прошептала девушка. - Пожалуйста, не спрашивайте больше: это слишком тяжело - помнить о том, о чем так хочется забыть. У меня больше нет семьи, лер Альварис. Никого нет. Если бы не господин Тиарас, согласившийся мне помочь, я бы, наверное, снова спрыгнула с того обрыва, и тогда, наверное, уже не выплыла бы на берег... никогда...
Маг резко встал и, сделав два шага навстречу, присел возле нее на корточки.
- Не надо, дитя, не плачь.
- Я не плачу, - внезапно подняла голову Айра и взглянула совершенно сухими глазами, в которых еще тлели слабые сиреневые искры. - С тех пор я разучилась плакать, лер. Во мне что-то умерло тогда. Быть может, я сама умерла? Не знаю. Порой мне кажется, что это именно так.
- Ты жива, дитя, - успокаивающе сжал ее ладонь директор. - Что бы ни случилось, ты еще жива. И твои родные тоже живы... в тебе. В твоей памяти и твоем сердце. Они всегда останутся там, что бы ни случилось, и когда-нибудь ты услышишь их голоса, звучащие совсем рядом. Буквально за плечом.
Айра прерывисто вздохнула и на мгновение заглянула в глаза немолодого мага - в них светилось столько неподдельного участия, столько сочувствия и понимания, что она, наконец, нашла в себе силы улыбнуться.
- Спасибо, лер. Спасибо за то, что понимаете.
- Как же такое не понять? Я ведь тоже терял близких, - грустно улыбнулся он. - Все мы кого-то потеряли в этой жизни, и нам всегда нелегко с ними прощаться. Но мне кажется, что пока мы о них помним, они никогда по-настоящему не умирают. И каждый раз, когда нам нужен их совет, ненадолго возвращаются из мира духов и находят способ подсказать нам решение.
Она шмыгнула носом.