Видя, что разбойник все еще колеблется, Селена вкрадчиво добавила:
- А еще, все эти семьи считались самыми влиятельными и конечно же обладали невероятными богатствами.
Глаза главаря предвкушающее блеснули при упоминании размеров возможной добычи.
- Хорошо. Тогда решено. Выезжаем немедленно.
Вершина холма, раскинувшегося неподалеку от дороги настолько заросла кустарником, что развалины старого замка почти не виднелись.
Лишь подъехав ближе, становилось возможным рассмотреть одинокие глыбы, рассыпанные вокруг немногочисленных остатков некогда защитных стен.
А вот донжон и другие хозяйственные постройки не смогли пережить последствие неизвестного катаклизма, разрушившего замок и прошедшие после него столетия забвения.
Покрытая бурьяном площадка, лестница из обтесанных камней, ведущая куда-то вниз и монолитные створки двойных дверей, больше похожих на ворота - вот и все, что осталось более или менее целым на месте обиталища одной из аристократических семей павшей империи.
Полдень едва миновал и благодаря ясной солнечной погоде оглядеться получилось вполне неплохо.
- Давно вам известно об этом месте? - спросил я здоровяка в легкой кольчуге и с огромным топором за спиной.
- Уже несколько лет, - ответил разбойник.
Дикий барон, амбал с заросшей свирепой физиономией стоял в паре шагов справа, глядя вниз на цель нашего короткого с ним путешествия.
Уверен, в прошлой жизни, находись рядом подобный субъект, как минимум я бы испытывал дискомфорт, щедро приправленный чувством опасения за свою жизнь.
Но теперь, после того, как пришло понимание могущества чародейских заклинаний, страх перед физическим превосходством кого-бы то ни было, навсегда испарился из сознания неофита магического Искусства.
Что может противопоставить этот бугай 'Плети Тьмы'? А 'Вихрю Ужаса'? Ответ прост - абсолютно ничего. Даже сбежать не сумеет. Он умрет. Скорее всего, не успев толком понять причину своей смерти.
Магия действительно давала одаренным невероятное могущество. Эта простая истина кардинально переворачивала все прежние представления о жизни.
Так что я вовсе не играл на публику, изображая из себя крутого благородного в сотом поколении из древнейшей рода, никого и ничего в этом мире не боящегося.
Я стоял с ледяным спокойствием, абсолютно уверенный в себе и в своей силе. Это прекрасно чувствовали все присутствующие. Выражение лиц говорило об этом лучше любых слов. Меня и в самом деле принимали за Готфрида, члена Великого Дома Эйнар. Что в целом весьма радовало.
- Непонятное плетение, никогда ничего подобного не видела. Очень сложное и непробиваемое, - решила подать голос девушка.