– Уходи, – внятно сказал он. – Мне другой не нужен.
Сайнжу он не видел, но искренне надеялся, что навигатор сейчас не корчит торжествующую рожу. Зрители не расходились – то ли надеялись, что драка все же состоится, то ли желали узнать все в подробностях. Был бы рядом Рудольф – Йонге с удовольствием посмотрел бы, как механик расстреливает яутские задницы из какой-нибудь крупнокалиберной хренотени вроде лайнера.
“Хорошо, – неожиданно сказал гравированный. – Я вижу, ты выбрал кровь. Но я имею право оставлять знание о себе”.
Йонге моргнул. Про такое он не читал ни в одном справочнике. К тому же, он не был уверен, что переводчик сработал правильно. Бросив взгляд на окруживших их яутов, он обнаружил, что они в большинстве довольно щелкают клыками. Значит, точно некий долбаный ритуал. Сайнжа излучал страшное недовольство, но эмоциональных всплесков, говорящих об опасности, Йонге не уловил. И поэтому он кивнул, силком разжал пальцы яута и сделал шаг вперед.
Гравированный стремительно двинулся навстречу и остановился так близко, что Йонге вновь почувствовал, как Сайнжа яростно хочет перегрызть глотку чужаку. Гравированный резко наклонился. Йонге усилием воли сдержался, чтобы не отшатнуться. Яут растянул челюсти в усмешке и поднял на уровень глаз стандартную пластинку адресной визитки.
“Возьми. Знаешь, где можно будет искать”.
Сайнжа утробно зарокотал. Йонге обернулся и молча уставился на навигатора. Тот выдерживал взгляд Йонге несколько секунд, а затем стиснул клыки и замолчал. Йонге снова обернулся к гравированному и двумя пальцами вытащил предлагаемый чип. Гравированный выпрямился и явственно собрался отойти.
– Один вопрос, – сказал Йонге. – Вы за всеми людьми так гоняетесь?
“Нет. Только свет… запах… особые”.
– Запах я еще понимаю. Но свет?
Гравированный потянул палец и молниеносно прочертил извилистую линию по щеке Йонге от виска до подбородка.
“Здесь. И здесь”.
Коготь повторил движение, но уже с другой стороны. Яут вновь склонился, и Йонге даже почувствовал знакомый уже слабый запах растворителя. Зато теперь он точно мог быть уверен, что это не Сайнжа втихаря пьет ацетон, а обычное явление яутской физиологии.
Но сейчас его больше волновала собственная физиология. Единственное, что лезло в голову – это яутские кайилы, которые тоже светились в определенном диапазоне.
Сайнжа протянул руку из-за его плеча и толкнул застывшего гравированного в лоб. Охотник резко выпрямился, рявкнул несколько коротких слов, стремительно развернулся и так же стремительно пошел прочь. Яуты мгновенно расступись, освобождая ему дорогу.