— А если и так? — прохрипел он, облизав губы. — Если это сделал я. То что ты скажешь, Свон? — она не ответила, сглотнув. Он придвинулся еще ближе, опаляя ее лицо своим дыханием, вцепившись руками в решетку. — Что ты сделаешь? Как среагируешь? Как поступишь?
Эмма покачала головой и, глубоко вздохнув, отступила.
— Это бессмысленно. Я не должна была приходить, — она развернулась и уже подошла к двери, когда ее остановил сиплый голос брюнета.
— Я не любил ее, — жестко бросил он, скрестив руки за пределами решетки, прижавшись лицом к прутьям, — ни секунды. Она была… пресной. Мы познакомились на какой-то вечеринке, а через неделю я уже ночевал у нее почти ежедневно. Она влюбилась и походила на фанатичку, а мне становилось все скучнее и скучнее. Она знала, что я ей изменяю, даже с ее подругами, но все равно цеплялась за меня, искренне веря, что я изменюсь, если пойму, что она меня любит. Глупая, — он фыркнул. — А где-то полгода назад отец начал мне мыть мозги, что я должен осесть, остепениться, что пора жениться. И он все ел, ел меня, и в какой-то момент я сделал ей предложение прямо в баре, без кольца и всего, о чем мечтают такие, как она. Она и согласилась, свято веря в то, что я ее полюбил. Мы почти месяц не общались, потом я угодил сюда, и все вообще оборвалось. Потом я позвонил сказать, что свадьба отменяется, а она закатила скандал. А я был немного пьян и наговорил ей… много лишнего. Слишком много. Даже то, что не думаю, но тогда-то мне плевать было. Руби плакала и что-то кричала, пока истерила, а я тупо бросил телефон. А ребенок… Я не знаю, когда мы ложанули. Да и не хочу знать.
— И как ты сейчас? — тихо спросила Эмма, посмотрев на него, обхватив себя руками.
— Как я? Потеряв нелюбимую девушку?
— И ребенка.
— Я… я ничего не чувствую, — признался Джонс. — Наверное, все дело в том, что я не готов еще быть отцом. Я бы не мог стать нормальным папой.
— Я видела тебя с детьми, — она позволила себе улыбку, — мне кажется, ты был бы замечательным отцом.
— Свон, — он покачал головой, — ты совсем не разбираешься в людях. Я пьян половину суток, я курю, я дерусь, матерюсь, ору, не сплю ночами, сплю с каждой юбкой. Какой я к черту отец?
— Скажи мне всего одну вещь, — попросила девушка, шагнув вперед и сжав руками прутья решетки, — скажи, что ты не убивал Руби. И если это так…
— Если? — фыркнул он, сощурившись. — То есть ты мне не веришь?
— Ради Бога, — Свон зажмурилась и медленно открыла глаза, — просто скажи мне. Без шуток, юмора, усмешек и всего, что, по твоему мнению, составляет твой характер. Скажи мне прямо — ты убил Руби Лукас?