-Зачем ты так со мной? –зло спросила она. –Синяков наставил…
-Раздевайся, -не проникся Глеб, оборачиваясь. Холод его голоса заставил ее поежиться и почему –то подчиниться. Белый шелк скользнул вниз, обнажая длинные стройные ноги, по которым парень прошелся оценивающим взглядом враз потемневших глаз. Таня обреченно откинула за спину волосы, прекрасно осознавая, что стоит перед ним практически обнаженная –тонкие кружевные трусики за серьезную деталь одежды считать явно не стоило.
Бейбарсов разглядывал ее минуты две, потом подошел ближе, сбившимся дыханием касаясь ее кожи. Девушка отвернулась, выражая свое презрение тому, чье поведение ставило ее в тупик, но Глеб запустил руку ей в волосы, запрокидывая голову фаворитки и проводя языком по выступающей косточке ключицы. Таня старалась не реагировать, но прикосновение было настолько чувственным, что она безвольно подалась ближе, руками дотрагиваясь до его спины и ногтями слегка царапая кожу. Парень застыл, не выражая никаких эмоций. Это заставило девушку действовать смелее и пробежаться пальцами вдоль его позвоночника. Напрягшиеся мышцы под ее руками ясно говорили, что Бейбарсов испытывает более сильные эмоции, чем стремится показать. Тихо вздохнув, он ослабил хватку, привлекая девушку к себе вплотную и почти касаясь ее губ своими.
-Ненавижу, -беззвучно прошептала она и словно влепила пощечину –зарождающаяся нежность в глубине его глаз исчезла, оставив вместо себя непроницаемый кофейный лед.
Глеб властно вывернул ей руку, заставив сморщиться от боли. Заметив это, он лишь криво усмехнулся, принуждая болевым уколом опуститься на диван. Нависнув сверху, парень отпустил ее руку и, сжав хрупкие плечи, прижал к кожаным подушкам, явно намереваясь продолжить изощренные ласки. Прикусив губу, Таня не дрогнувшим взглядом смотрела на него, хрипло дыша.
-Лучше бы тебе расслабиться, -мрачно посоветовал мучитель, склоняясь над ней и касаясь сухими губами ее лба. Таня отвернулась, прижавшись щекой к диванной подушке и смотря куда угодно, но только не на Глеба, который отпустил ее лишь секунд пять спустя, убедившись, что девушка деморализована.
Вдохнув тонкий аромат роз, Таня прикрыла глаза, позволяя Бейбарсову делать все, что ему заблагорассудится и не понимая, почему вместо озвученной ненависти испытывает что –то странное. Сожаление? Непривычное, незнакомое, лишнее чувство.
Глеб тем временем явно решил чего –то добиться от безвольной девушки, потому что совершенно не торопился. Его руки трепетно скользили по ее телу, а взгляд вбуравился в лицо, стремясь увидеть хоть какие –то эмоции. Бесполезно, Таня была совершенно отрешена от действительности, хотя еще десять минут назад изгибалась в его объятиях, бессвязно что –то шепча пересохшими губами.